Дмитрий Алексеевич Смирнов родился в Москве 7 (19) ноября 1882 года. Его основной педагог — выдающаяся русская певица Э. К. Павловская, кроме того он занимался в Милане у В. Вандзо, консультировался в Париже у известного тенора Л. Эс-калаиса. Профессиональную деятельность Смирнов начал в «Товариществе артистов Московской частной оперы», руководимом М. М. Ипполитовым-Ива-новым и С. И. Мамонтовым, на сцене театра «Эрмитаж» в 1903 году. В 1904 году Смирнов стал солистом Большого театра и быстро выдвинулся в число ведущих артистов русской оперы, постоянно выступая в ансамбле с Ф. И. Шаляпиным, А. В. Неждановой, позднее с Л. Я. Липковской, ф. И. Литвин, Г. А. Баклановым и другими прославленными мастерами. Д. А. Смирнов с равным успехом исполнял партии в русских операх и операх зарубежных авторов, был участником премьеры «Франчески да Ри-мини» С. В. Рахманинова под управлением автора (в Большом театре 11 января 1906 г.), первых постановок в Большом театре опер «Садко» Н. Римского-Корсакова и «Волшебная флейта» В. А. Моцарта. С 1907 года Смирнов пел также и на сцене Ма-риинского театра, являясь, как Шаляпин и Собинов, одновременно премьером двух крупнейших русских театров. Очень быстро сложилась блестящая мировая карьера певца. Смирнов был участником первого «Русского сезона», организованного С. П. Дягилевым в Париже в 1907 году. Более того, «Русские исторические концерты» открылись (16 мая) первым действием «Руслана и Людмилы» М. И. Глинки, и Д. А. Смирнов исполнением двух песен Баяна первым из артистов представил парижанам русское оперное искусство. Успех Смирнова в последующих концертах был также велик. Его сравнивали с Карузо, и даже отдавали ему предпочтение. В следующем году Смирнов исполнял в Париже партию Самозванца в восьми спектаклях «Бориса Годунова» с участием Шаляпина. Вместе с Шаляпиным Смирнов неоднократно выступал в театре «Казино» в Монте-Карло, собиравшем лучшие артистические силы из Европы и из-за океана. Соперничая в Монте-Карло со знаменитейшими тенорами мира в итальянских операх, Смирнов, так же как и Шаляпин, имел не меньший успех и в русских операх. Так, в «Русалке» А. С. Даргомыжского он пел в театре «Казино» вместе с Ф. И. Литвин и Ц. Д. Давидовой и отличился не меньше, чем в бойтовском «Мефистофеле». В течение 'двух сезонов (1910—1912 гг.) Смирнов совершал длительные гастроли в США, пел на сцене «Метрополитен опера», где в это время подвизались Э. Карузо, Дж. Мак-Кормак, Ф. Константино, Л. Слезак и еще около десяти теноров мирового класса. Молодой певец смело вступил с ними в соревнование. Он пел в «Риголетто» и «Травиате» Дж. Верди, «Богеме» Дж. Пуччини, «Ромео и Джульетте» Ш. Гуно — в спектаклях, где блистали Карузо и другие звезды. Его партнерами были Л. Липковская, П. Амато, Л. Тетраццини, М. Рено, А. Дидур, А. Скотти, за дирижерским пультом (в «Богеме») стоял Артуро Тосканини. О признании, которое получил Д. Смирнов в Нью-Йорке, говорит его участие в гала-спектакле (25 января 1912 года), в котором русский артист исполнял партию Рудольфа в первом действии «Богемы», а Энрико Карузо — Канио в первом действии «Паяцев» Р. Леонкавалло. В. В. Андреев, гастролировавший одновременно со Смирновым в Америке, свидетельствовал об успехе певца: «Когда пел наш тенор Смирнов, американцы говорили: «Как прекрасно русское искусство».
Если в США Смирнов выступал в итальянских и французских операх (только в концертах он исполнял романсы русских композиторов), то его дебютом в Лондоне (в 1914 году) стала партия Левко в «Майской ночи» Н. Римского-Корсакова. Завоевать признание зарубежной аудитории в неизвестной ей опере, исполнявшейся на русском языке, было еще сложнее. Но Смирнов снова вызвал восторги и слушателей, и прессы. Несмотря на присутствие в Лондоне Карузо, газеты писали: «Такого тенора Лондон еще не слышал».
До 1937 года, когда после смерти жены (певицы Л. П. Мальцевой) выдающийся артист прекратил концертную деятельность, Смирнов выступал на лучших сценах и в концертных залах многих стран мира. В 1926 — 1930 годах Смирнов целые сезоны работал в СССР, выступал в Тифлисе, Баку, Одессе, Киеве, Харькове, в городах Поволжья. В Ленинграде он пел в «Риголетто», «Травиате», «Ромео и Джульетте», а также в «Искателях жемчуга» Ж. Бизе, «Евгении Онегине», «Пиковой даме» П. Чайковского, дал множество концертов. В Москве спектакли с участием Смирнова транслировались по радио.
Среди многочисленных зарубежных выступлений артиста в это время выделяются его триумфы в «Пиковой даме» в Вашингтоне и концерты в Нью-Йорке совместно с дирижером Сергеем Кусевицким (1926 год), парижские спектакли «Русалка», «Садко», «Князь Игорь» и другие вместе с Ф. И. Шаляпиным (1930 год). В 1932 году румынская газета «Рампа» писала после гастролей Смирнова в Бухаресте (в «Лакме» Л. Делиба и «Богеме» Дж. Пуччини): «Смирнов был и остается исключительным артистом, который смог завоевать весь мир».
Последние годы жизни артиста прошли в Прибалтике. Он жил в Таллине, затем в Риге. Здесь в 1940 году артист заявил о своем намерении вернуться на концертную эстраду, сделал свои последние записи на пластинки. Смирнов хотел вернуться в родную Москву. На осень 1941 года планировались его концерты и в Ленинграде, но этому помешала начавшаяся война. Скончался прославленный певец в Риге 27 апреля 1944 года.
В историю вокального искусства Смирнов вошел как один из крупнейших вокалистов-виртуозов. Его самобытная, оригинальная вокальная техника опиралась на достижения итальянских, французских, испанских артистов. С. Я. Лемешев писал, что «в техническом мастерстве он (Смирнов) превзошел многих прославленных итальянских певцов, хотя и сам научился у них многому». Блеск вокальной техники Смирнова иногда заслонял от слушателей утонченность художественного замысла. Между тем вокальная виртуозность Смирнова несла в основном служебную функцию. Певец-виртуоз, снискавший мировую славу в эпоху расцвета дарований Карузо, Бончи, Джильи и Скипа, Смирнов был замечательным представителем русского музыкального театра, достигшего мирового признания на рубеже второго десятилетия XX века. Записи артиста свидетельствуют об этом с достаточной полнотой.
На этой пластинке представлены поздние фонограммы Дмитрия Смирнова. После 1930 года артист долгое время не записывался, лишь в конце 1940 года, когда Смирнов после долгого перерыва ненадолго вернулся на концертную эстраду, в студии рижской фабрики грампластинок Bellacord было сделано несколько пробных записей, так и не вышедших в свет.
Последняя Пластинка Д. А. Смирнова с этикеткой His Master's Voice была им записана в ансамбле с прославленным пианистом-ансамблистом Джералдом Муром (1899— 1987), сотрудничавшим практически со всеми крупнейшими певцами 1920— 1970 годов (Ф. И. Шаляпин и О. Слободская, А. Шиотц и X. Хоттер, В. де Лос Анхелес и Д. Фишер-Дис-кау, К. Ферриер и Дж. Бейкер, Э. Шварцкопф и И. Зеефрид). В берлинских записях Д. А. Смирнова принимал участие в качестве пианиста Георгий Николаевич Дудкевич (1887 — 1977), композитор, дирижер, виднейший звукорежиссер советской грам-промышленности (в 1934 — 1950 годах) и Всесоюзного радио (до 1968 года). Г. Н. Дудкевич — автор трех опер («Корсиканка», «Плач Рахили», «Спартак»), ставившихся в театрах Москвы и крупнейших периферийных городов, а также симфонических произведений, маршей для духового оркестра, песен, романсов. Знакомство Г. Н. Дудкевича и Д. А. Смирнова произошло во время гастролей певца в СССР. Дудкевич участвовал, как пианист, во многих концертах Д. А. Смирнова в СССР в 1917 — 1929 годах, вместе музыканты совершили поездку по городам Поволжья, а в 1929 году концертировали в Германии. Здесь состоялась встреча Г. Н. Дудкевича с П. Хиндемитом, который увлек советского артиста достижениями звукозаписи. Вскоре деятельность Дудкевича сконцентрировалась в сфере грамзаписи. В репертуар Д. А. Смирнова и его супруги, певицы Л. Мальцевой-Смирновой входили романсы и дуэты Г. Н. Дудкевича, исполнявшиеся во многих странах Европы.