Последняя, Восьмая симфония А.К. Глазунова (соч. 83, 1906 г.) отличается большой цельностью замысла и его воплощения. Она подводит итог исканиям композитора в области симфонического жанра на протяжении двух с половиной десятилетий. Академик Б. Асафьев так писал о Восьмой симфонии: «Она замыкает цепь своих предшественниц в том смысле, что в ней сосредоточены настроения, эмоции, контрасты и сопоставления, уже затронутые и развивавшиеся раньше, равно как и использованы многие привычные Глазунову и им выбранные или найденные технические приемы обработки материала. Но она же намечает и новые, более смелые методы овладения материалом и его использования; за методами же и за техникой воплощения в Восьмой симфонии раскрываются широкие и вдаль углубленные прозрения композитора, звуковое мироощущение которого здесь несказанно могущественно обогатилось, давая тем самым простор более смелым суждениям о стиле его музыки и психологических основах его творчества».
«Самая совершенная» – так говорит о Восьмой симфонии Евгений Светланов. Симфония проникнута глубокими, а порой и суровыми раздумьями; скорее всего, это раздумья о существе жизни, о бытие. В ней, по сравнению с предыдущими, более напряжен эмоциональный строй, обострены контрасты, на первый план выходят драматические коллизии, достигающие порой подлинного трагизма. Цельности цикла способствует принцип монотематизма, доведенный до совершенства. Уже в первой части заложены скорбные черты тематизма второй части, взволнованная настороженность третьей, возвышенная торжественность финала. Такой несвойственный симфоническому творчеству Глазунова образный строй Восьмой симфонии исследователи связывают, прежде всего, с критическим периодом для России в целом и русской музыкальной культуры в частности. В стране бурно развивалось революционное движение. Сложный период жизни переживал и сам композитор.
Вместе с Римским-Корсаковым и Лядовым он встал во главе прогрессивных музыкальных кругов и вынужден был покинуть Петербургскую консерваторию, которую возглавлял с 1885 года. В конце эскизной рукописи Восьмой симфонии есть пометка автора: «Окончено 18 октября 1905 года в день дарования свободы русскому народу, вернее завоевания ее мирным путем». Образное развитие Восьмой симфонии Глазунов завершает торжеством воли, света и разума в финале, оставаясь верным своему жизненному и творческому оптимизму.
Исполнение Восьмой симфоний восхищает великолепным оркестровым бельканто в лирических излияниях композитора, высочайшей наполненностью чувств в кульминациях, тонкостью и филигранностью скерцозных эпизодов, эпической масштабностью финала. И главное – режиссерской точностью в расстановке материала, узловых моментов драматургии цикла в целом и отдельных его частей. Все это относится не только к прочтению Восьмой симфонии, но и всех симфоний Глазунова Евгением Светлановым.
И. Чумакова