2 часа
О сайте
№ 18, "Et in Spiritum Sanctum" ля мажор — ария баса в сопровождении двух гобоев д'аморе и continue Покачивающееся триольное движение придает ей характер светлой лирической колыбельной. В мелодике ощутимы народно-песенные черты, подчеркнутые пасторальными тембрами гобоев.
№ 19, "Confiteor unum baptisma", завершающий третью часть Мессы, — гигантская хоровая композиция, делящаяся на два больших раздела. Первый — пятиголосная фа-диез-минорная фуга на три темы, в сопровождении только basso continue Суровые и драматические две первые темы экспонируются отдельно, вступая затем в контрапунктические соединения. Третья тема — старинный григорианский напев — проходит в трех голосах наподобие cantus firmus. Второй раздел, "Et expecto", открывается связующим Adagio, сумрачные неустойчивые гармонии которого предвещают переход к "Lacrimosa" моцартовского Реквиема. Внезапно вторгающееся Vivace e Allegro ре мажор — один из ярчайших контрастов во всей Мессе. Словно рассеивая мглу, звучат триумфальные фанфарные мотивы, вступает жизнерадостное tutti оркестра. Этот раздел, перенесенный из Кантаты № 120 (№ 2), завершает "Credo" образами праздничного ликования.
Четвертая часть Мессы, "Sanctus", открывается № 20, шестиголосным (с разделенными сопрано и альтами) хором "Sanctus" ре мажор — грандиозным торжественным гимном, полным поистине исполинской мощи. «В музыке едва ли найдется еще одно произведение, с таким совершенством передающее величие», — писал А. Швейцер. Триольные юбиляции верхних голосов хора звучат на фоне басовых октавных «шагов», придающих музыке характер триумфального шествия. Второй раздел хора — фуга "Pleni sunt coeli" в подвижном танцевальном движении — имеет свой первоисточник в заключительном хоре мотета "Singet dem Herrn ein neues Lied", BWV 225.
№21, "Osanna" ре мажор—восьмиголосный двойной хор, сохраняющий танцевальную ритмику только что прозвучавшей фуги (Бах перенес сюда вступительный номер из Кантаты, BWV 215). Здесь царят веселье и жизнерадостность. Призывный фанфарный мотив, провозглашаемый вначале мощным унисоном хора, вступает затем в имитационно-полифоническую разработку. Настроение праздничной приподнятости подчеркнуто блестящим заключительным оркестровым ритурнелем.
№ 22, "Benedictus", си минор — ария тенора с солирующим инструментом и continuo (Бах не указал, какой инструмент должен исполнять солирующую партию — обычно ее поручают скрипке, как в настоящей записи, или флейте). Музыка проникнута трогательной задушевной печалью. Свободно льющаяся, с декламационным оттенком мелодия тенора сопровождается экспрессивным узорчатым инструментальным подголоском. После арии по традиции полностью повторяется хор "Osanna".
Последнюю часть Мессы — "Agnus Dei" открывает № 23, "Agnus Dei" соль минор — ария альта в сопровождении скрипок и basso continuo. Бах перенес ее из Кантаты, BWV 11 (№ 4), значительно сократив и придав мелодии большую строгость и простоту. Скорбной, горестной задумчивостью овеяна музыка этой арии — последнего камерно-лирического «интермеццо» в грандиозной композиции Мессы.
Завершающий произведение № 24, "Dona nobis pacem", в точности повторяет хор № 6, "Gratias", из "Gloria". Таким образом Бах как бы усиливает драматургическую цельность сочинения, в то же время естественно и убедительно заканчивая этой торжественной и величавой музыкой свою бессмертную «Высокую мессу».
Karl Richter, a German organist, harpsichord player and conductor (1926—1981) has greatly contributed to the interpretation of Bach's works. Numerous recordings and concert tours of the Munich Bach Choir and Orchestra of which Richter was the founder and director are well-known to listeners all over the world. Karl Richter twice brought these two ensembles to our country— in 1968 and 1970; besides he appeared here as an organist and harpsichord player (in ensemble with Leonid Kogan) with J. S. Bach's violin sonatas. K. Richter the conductor addressed other composers (well-known are the recordings of his interpretations of "Messiah" by Handel and "Orpheus and Euridyce" by Gluck, some Haydn symphonies; in October 1979 at the end of his artistic career he conducted Gluck's "Iphigenia in Tauris" in the Munich opera. However, he won world-wide recognition primarily as a foremost Bach interpreter. Dynamism and single-mindedness, the emotional fervour of his performance make his Bach interpretations complete, logical and tremendously impressive. Playing Bach K. Richter was least of all concerned about preserving the "museum" sound of the great composer's works, nor did he attempt to bring his performance closer to the "authentic" historical setting of Bach's concerts of the 18th century or use in his orchestra instruments of that period.
Chamber-like intimacy, refinement were not typical for Richter the conductor. His was drive, elan, passion, sincerity and depth of feeling. Like an architect he could design magnificent edifices of monumental Bach works and could attain amazing harmoniousness and cogency of a work with every single detail occupying its proper place. This is especially true of his accounts of "St. Matthew Passion", "St. John Passion", "Mass in В minor", "Christmas Oratorio" which are by rights considered to be the artistic pinnacle of his work as a Bach conductor. His treatments organically combine poetic feeling, dramatic pathos, drive and a wealth of colourful images.
Karl Richter's vision of Bach's music was undoubtedly influenced by Gunther Ramin, a noted conductor and organist whom the young musician met in Leipzig early in his career when he was a chorus master (1946) and later an organist in St. Thomas Church (1967) (where J. S. Bach worked at one time). There he took part in many Bach's cantatas and larger forms under G. Ramin. From the early 50s Karl Richter lived in Munich where in 1951 he started teaching in the Higher Music School, receiving professorship five years later. It was then that he founded the Bach Choir and Orchestra, their first discs winning both the ensemble and its leader wide popularity. It would not be an exaggeration to say that K. Richter established a school in Bach performance uniting around himself the greatest singers of his time. D. Fischer-Dieskau, E. Haefliger, H. Topper, E. Mathis, P. Schreier, G. Janowitz, T. Adam, J. Hamari and many others constantly cooperated with him. His death on February 15, 1981 at the age of 54 was a great loss to the musical culture of nowadays.
№ 19, "Confiteor unum baptisma", завершающий третью часть Мессы, — гигантская хоровая композиция, делящаяся на два больших раздела. Первый — пятиголосная фа-диез-минорная фуга на три темы, в сопровождении только basso continue Суровые и драматические две первые темы экспонируются отдельно, вступая затем в контрапунктические соединения. Третья тема — старинный григорианский напев — проходит в трех голосах наподобие cantus firmus. Второй раздел, "Et expecto", открывается связующим Adagio, сумрачные неустойчивые гармонии которого предвещают переход к "Lacrimosa" моцартовского Реквиема. Внезапно вторгающееся Vivace e Allegro ре мажор — один из ярчайших контрастов во всей Мессе. Словно рассеивая мглу, звучат триумфальные фанфарные мотивы, вступает жизнерадостное tutti оркестра. Этот раздел, перенесенный из Кантаты № 120 (№ 2), завершает "Credo" образами праздничного ликования.
Четвертая часть Мессы, "Sanctus", открывается № 20, шестиголосным (с разделенными сопрано и альтами) хором "Sanctus" ре мажор — грандиозным торжественным гимном, полным поистине исполинской мощи. «В музыке едва ли найдется еще одно произведение, с таким совершенством передающее величие», — писал А. Швейцер. Триольные юбиляции верхних голосов хора звучат на фоне басовых октавных «шагов», придающих музыке характер триумфального шествия. Второй раздел хора — фуга "Pleni sunt coeli" в подвижном танцевальном движении — имеет свой первоисточник в заключительном хоре мотета "Singet dem Herrn ein neues Lied", BWV 225.
№21, "Osanna" ре мажор—восьмиголосный двойной хор, сохраняющий танцевальную ритмику только что прозвучавшей фуги (Бах перенес сюда вступительный номер из Кантаты, BWV 215). Здесь царят веселье и жизнерадостность. Призывный фанфарный мотив, провозглашаемый вначале мощным унисоном хора, вступает затем в имитационно-полифоническую разработку. Настроение праздничной приподнятости подчеркнуто блестящим заключительным оркестровым ритурнелем.
№ 22, "Benedictus", си минор — ария тенора с солирующим инструментом и continuo (Бах не указал, какой инструмент должен исполнять солирующую партию — обычно ее поручают скрипке, как в настоящей записи, или флейте). Музыка проникнута трогательной задушевной печалью. Свободно льющаяся, с декламационным оттенком мелодия тенора сопровождается экспрессивным узорчатым инструментальным подголоском. После арии по традиции полностью повторяется хор "Osanna".
Последнюю часть Мессы — "Agnus Dei" открывает № 23, "Agnus Dei" соль минор — ария альта в сопровождении скрипок и basso continuo. Бах перенес ее из Кантаты, BWV 11 (№ 4), значительно сократив и придав мелодии большую строгость и простоту. Скорбной, горестной задумчивостью овеяна музыка этой арии — последнего камерно-лирического «интермеццо» в грандиозной композиции Мессы.
Завершающий произведение № 24, "Dona nobis pacem", в точности повторяет хор № 6, "Gratias", из "Gloria". Таким образом Бах как бы усиливает драматургическую цельность сочинения, в то же время естественно и убедительно заканчивая этой торжественной и величавой музыкой свою бессмертную «Высокую мессу».
Karl Richter, a German organist, harpsichord player and conductor (1926—1981) has greatly contributed to the interpretation of Bach's works. Numerous recordings and concert tours of the Munich Bach Choir and Orchestra of which Richter was the founder and director are well-known to listeners all over the world. Karl Richter twice brought these two ensembles to our country— in 1968 and 1970; besides he appeared here as an organist and harpsichord player (in ensemble with Leonid Kogan) with J. S. Bach's violin sonatas. K. Richter the conductor addressed other composers (well-known are the recordings of his interpretations of "Messiah" by Handel and "Orpheus and Euridyce" by Gluck, some Haydn symphonies; in October 1979 at the end of his artistic career he conducted Gluck's "Iphigenia in Tauris" in the Munich opera. However, he won world-wide recognition primarily as a foremost Bach interpreter. Dynamism and single-mindedness, the emotional fervour of his performance make his Bach interpretations complete, logical and tremendously impressive. Playing Bach K. Richter was least of all concerned about preserving the "museum" sound of the great composer's works, nor did he attempt to bring his performance closer to the "authentic" historical setting of Bach's concerts of the 18th century or use in his orchestra instruments of that period.
Chamber-like intimacy, refinement were not typical for Richter the conductor. His was drive, elan, passion, sincerity and depth of feeling. Like an architect he could design magnificent edifices of monumental Bach works and could attain amazing harmoniousness and cogency of a work with every single detail occupying its proper place. This is especially true of his accounts of "St. Matthew Passion", "St. John Passion", "Mass in В minor", "Christmas Oratorio" which are by rights considered to be the artistic pinnacle of his work as a Bach conductor. His treatments organically combine poetic feeling, dramatic pathos, drive and a wealth of colourful images.
Karl Richter's vision of Bach's music was undoubtedly influenced by Gunther Ramin, a noted conductor and organist whom the young musician met in Leipzig early in his career when he was a chorus master (1946) and later an organist in St. Thomas Church (1967) (where J. S. Bach worked at one time). There he took part in many Bach's cantatas and larger forms under G. Ramin. From the early 50s Karl Richter lived in Munich where in 1951 he started teaching in the Higher Music School, receiving professorship five years later. It was then that he founded the Bach Choir and Orchestra, their first discs winning both the ensemble and its leader wide popularity. It would not be an exaggeration to say that K. Richter established a school in Bach performance uniting around himself the greatest singers of his time. D. Fischer-Dieskau, E. Haefliger, H. Topper, E. Mathis, P. Schreier, G. Janowitz, T. Adam, J. Hamari and many others constantly cooperated with him. His death on February 15, 1981 at the age of 54 was a great loss to the musical culture of nowadays.