2 дня
О сайте
Родион Константинович Щедрин
Чайка, балет в двух актах
Либретто Р. Щедрина и В. Левенталя по мотивам пьесы А. Чехова
CD 1
Действие первое
1. Прелюдия I
2. Прелюдия II
3. Прелюдия III
4. Прелюдия IV
5. Прелюдия V
6. Прелюдия VI
7. Прелюдия VII
8. Интерлюдия
9. Прелюдия VIII
10. Прелюдия IX
11. Прелюдия X
12. Прелюдия XI
13. Прелюдия XII
14. Интерлюдия
15. Прелюдия XIII
CD 2
Действие второе
1. Прелюдия XIV
2. Прелюдия XV
3. Прелюдия XVI
4. Прелюдия XVII
5. Интерлюдия
6. Прелюдия XVIII
7. Прелюдия XIX
8. Прелюдия XX
9. Прелюдия XXI
10. Прелюдия XXII
11. Прелюдия XXIII
12. Прелюдия XXIV
13. Постлюдия
Общее время звучания (ADD):
CD 1 - 42:32
CD 2 - 36:27
Оркестр Большого театра
Дирижёр Александр Лазарев
Запись 1982 года
Балет "Чайка" впервые увидел свет рампы на сцене Большого театра в постановке Майи Плисецкой в мае 1980 года.
Несомненно, создатели балета не случайно остановили свой выбор на этой, быть может, самой трудной из чеховских пьес. "Чайке" в наибольшей степени присущи (наряду с жестокой правдой жизни, "внутренним реализмом", как говорил Станиславский) романтическая устремлённость, возвышенная поэтичность, полёт фантазии - всё то, что в высшей мере подвластно музыке. Тончайшие движения души, не передаваемые словами настроения, здесь нередко куда важнее конкретных реплик, "физических действий" героев, и в этом плане "Чайка" представляется на редкость хореографической пьесой. Ведь не буквальная передача сюжетных перипетий, монологов и диалогов, но воплощение душевных порывов, смятенных чувств - вот истинно благородная задача для балета!
Конечно, в переводе чеховской драматургии на язык музыки и танца таились немалые опасности: они - и в кажущейся бессюжетности, и в будничности, даже несценичности многих персонажей (кроме главных героев). Но Щедрин и Плисецкая и не стремились к внешнему решению; они пошли по иному пути, указанным некогда ещё К. Станиславским. "Его (Чехова) пьесы, - говорил он, - очень действенны, но только не во внешнем, а во внутреннем своём развитии. В самом бездействии создаваемых им людей творится сложное внутреннее действие. Чехов лучше всех доказал, что сценическое действие надо понимать во внутреннем смысле и что на нём одном, очищенном ото всего псевдосценического, можно строить и основывать драматические произведения в театре".
Представляется, что как раз такой подход определил и общую структуру "драматического произведения" Щедрина и Плисецкой - балета "Чайка". И не только структуру, но и отбор выразительных средств, отмеченный удивительной строгостью и лаконичностью, отказом от следования звуковым ремаркам самого Чехова (указанием на музыкальные отрывки, звучащие по ходу пьесы). Близость к подлиннику, к его духу, а не к букве, достигается иными средствами. Внешних контрастов немного, но велико внутреннее напряжение, отражающее драматизм повседневности, оттеняющее ту драму чувств, которые переживают главные, в буквальном смысле слова действующие лица - Нина и Треплев. И именно их партии, и в музыке, и на сцене, являются носителями этой направленности, движущей силой, взрывающей застылость серых провинциальных будней.
Всё сказанное, естественно, в полной мере ощутимо в театральном зале, когда музыкальный и хореографический планы "Чайки" сливаются в неразрывном единстве. Но вместе с тем, форма и структура самой музыки таковы, что и слушатель, ограниченный лишь "слуховым рядом", способен рельефно воссоздать в своём сознании и пережить эту драму вместе с её героями. Партитура "Чайки" Щедрина заключает в себе двадцать четыре прелюдии (основное содержание балета), три интерлюдии (напоминающие о скандале, связанном с петербургской премьерой чеховской пьесы 17 октября 1896 года) и постлюдию. Прелюдии эти столь тесно связаны между собой тематически, столь органично переходят одна в другую, столь продуманно контрастны, что составляют вкупе цельное, законченное музыкальное повествование, вовсе не нуждающееся в комментариях.
Балет Родиона Щедрина - музыкальная интерпретация чеховской "Чайки", выдержанная в масштабах подлинно симфонической драматургии. Это волнующее произведение, полное высокого романтизма, трагического пафоса, произведение, полное веры в жизнь, в силу искусства.
Л. Григорьев, Я. Платек
Издатель: фирма "Мелодия"
Чайка, балет в двух актах
Либретто Р. Щедрина и В. Левенталя по мотивам пьесы А. Чехова
CD 1
Действие первое
1. Прелюдия I
2. Прелюдия II
3. Прелюдия III
4. Прелюдия IV
5. Прелюдия V
6. Прелюдия VI
7. Прелюдия VII
8. Интерлюдия
9. Прелюдия VIII
10. Прелюдия IX
11. Прелюдия X
12. Прелюдия XI
13. Прелюдия XII
14. Интерлюдия
15. Прелюдия XIII
CD 2
Действие второе
1. Прелюдия XIV
2. Прелюдия XV
3. Прелюдия XVI
4. Прелюдия XVII
5. Интерлюдия
6. Прелюдия XVIII
7. Прелюдия XIX
8. Прелюдия XX
9. Прелюдия XXI
10. Прелюдия XXII
11. Прелюдия XXIII
12. Прелюдия XXIV
13. Постлюдия
Общее время звучания (ADD):
CD 1 - 42:32
CD 2 - 36:27
Оркестр Большого театра
Дирижёр Александр Лазарев
Запись 1982 года
Балет "Чайка" впервые увидел свет рампы на сцене Большого театра в постановке Майи Плисецкой в мае 1980 года.
Несомненно, создатели балета не случайно остановили свой выбор на этой, быть может, самой трудной из чеховских пьес. "Чайке" в наибольшей степени присущи (наряду с жестокой правдой жизни, "внутренним реализмом", как говорил Станиславский) романтическая устремлённость, возвышенная поэтичность, полёт фантазии - всё то, что в высшей мере подвластно музыке. Тончайшие движения души, не передаваемые словами настроения, здесь нередко куда важнее конкретных реплик, "физических действий" героев, и в этом плане "Чайка" представляется на редкость хореографической пьесой. Ведь не буквальная передача сюжетных перипетий, монологов и диалогов, но воплощение душевных порывов, смятенных чувств - вот истинно благородная задача для балета!
Конечно, в переводе чеховской драматургии на язык музыки и танца таились немалые опасности: они - и в кажущейся бессюжетности, и в будничности, даже несценичности многих персонажей (кроме главных героев). Но Щедрин и Плисецкая и не стремились к внешнему решению; они пошли по иному пути, указанным некогда ещё К. Станиславским. "Его (Чехова) пьесы, - говорил он, - очень действенны, но только не во внешнем, а во внутреннем своём развитии. В самом бездействии создаваемых им людей творится сложное внутреннее действие. Чехов лучше всех доказал, что сценическое действие надо понимать во внутреннем смысле и что на нём одном, очищенном ото всего псевдосценического, можно строить и основывать драматические произведения в театре".
Представляется, что как раз такой подход определил и общую структуру "драматического произведения" Щедрина и Плисецкой - балета "Чайка". И не только структуру, но и отбор выразительных средств, отмеченный удивительной строгостью и лаконичностью, отказом от следования звуковым ремаркам самого Чехова (указанием на музыкальные отрывки, звучащие по ходу пьесы). Близость к подлиннику, к его духу, а не к букве, достигается иными средствами. Внешних контрастов немного, но велико внутреннее напряжение, отражающее драматизм повседневности, оттеняющее ту драму чувств, которые переживают главные, в буквальном смысле слова действующие лица - Нина и Треплев. И именно их партии, и в музыке, и на сцене, являются носителями этой направленности, движущей силой, взрывающей застылость серых провинциальных будней.
Всё сказанное, естественно, в полной мере ощутимо в театральном зале, когда музыкальный и хореографический планы "Чайки" сливаются в неразрывном единстве. Но вместе с тем, форма и структура самой музыки таковы, что и слушатель, ограниченный лишь "слуховым рядом", способен рельефно воссоздать в своём сознании и пережить эту драму вместе с её героями. Партитура "Чайки" Щедрина заключает в себе двадцать четыре прелюдии (основное содержание балета), три интерлюдии (напоминающие о скандале, связанном с петербургской премьерой чеховской пьесы 17 октября 1896 года) и постлюдию. Прелюдии эти столь тесно связаны между собой тематически, столь органично переходят одна в другую, столь продуманно контрастны, что составляют вкупе цельное, законченное музыкальное повествование, вовсе не нуждающееся в комментариях.
Балет Родиона Щедрина - музыкальная интерпретация чеховской "Чайки", выдержанная в масштабах подлинно симфонической драматургии. Это волнующее произведение, полное высокого романтизма, трагического пафоса, произведение, полное веры в жизнь, в силу искусства.
Л. Григорьев, Я. Платек
Издатель: фирма "Мелодия"