2 дня
О сайте
Свой десятилетний юбилей джаз-оркестр под управлением Леонида Утесова торжественным заседанием не отмечал. Эта дата была ознаменована подготовкой большой новой программы. Сохраняя верность принципам, провозглашенным еще в 1929 году, когда только появившийся на эстраде утесовский коллектив назвал себя театрализованным джазом, музыканты вместе с руководителем разыграли одноактный водевиль «Много шума из тишины», обильно нашпигованный песнями, куплетами, музыкальными пародиями, танцевальными пьесами.
«С моей точки зрения,— вспоминал впоследствии Л. Утесов,— самым интересным в этом спектакле было то, чего я всегда старался добиться. Комизм был не только в словесных сценах, но и в музыкальных. Мы достигали тут того необходимого единства стиля и средств, без которого не может получиться настоящий джаз-спектакль. Наш звонкий и горластый джаз умел, когда надо, быть мягким, нежным и трогательным».
Второе отделение упомянутого представления носило концертный характер. И здесь Утесов познакомил слушателей с новыми песнями, оркестровыми пьесами, засвидетельствовавшими высокое мастерство и певца, и музыкантов.
Год, завершивший первое десятилетие коллектива, оказался плодотворным (только в Москве за три летних месяца было записано на пластинки 23 новых произведения) и показательным. Теперь уже было бесспорно, что театрализованный джаз дает возможность не только продемонстрировать различные формы использования этого вида музыкального творчества, не только раскрыть разнообразные дарования артистов оркестра, но и создавать программы, в которых находится место и инструментальным произведениям, и песне (к последней в утесовском джазе легко приплюсовывались и баллада, и музыкальный монолог, и куплеты, и романс).
Такого рода программами были отмечены все предвоенные годы работы джаз-оркестра РСФСР. Такого рода программа появилась и летом 1941 года.
Название она получила призывное — «Бей врага!» и явилась первым откликом советского джаза на грозные события разразившихся сражений с фашизмом. С подмостков московского «Эрмитажа», где состоялась премьера, она переходила на мобилизационные пункты, в воинские части, готовящиеся к отправке на фронт, а позже и на самый фронт — в действующую армию.
О том, чем были эти выступления в военные годы, сказано немало. Сошлемся только на одно солдатское письмо, опубликованное в августе 1942 года красноармейской газетой «Во славу Родины»: «В минуты затишья между боями мы с большим удовлетворением прослушали концерт. Песня, юмореска, веселая шутка, музыка джаза освежили нас. Мы отдохнули, получили хорошую, бодрую зарядку. От имени всех бойцов, командиров и политработников приносим вам сердечную благодарность. Подчиняя свою работу интересам фронта, интересам родины, своим оружием вы вместе с нами помогаете разить ненавистных гитлеровских оккупантов».
Программа «Ночь и день» дает возможность услышать произведения, исполнявшиеся джаз-оркестром под управлением Л. Утесова с конца 30-х годов до года Победы. За небольшим исключением они не появлялись не только на долгоиграющих, но и на обычных пластинках: записанные в свое время специально для нужд радио, к тиражированию на граммофонных дисках они не предназначались.
Фокстрот Кола Портера «Домик», входивший в юбилейное представление 1939 года, — одна из характерных для утесовского ансамбля инструментальных пьес с чередующимися различными соло, среди которых — впервые солирующая гитара. На инструментовке «Домика» лежит отпечаток типичных признаков письма Леонида Дидерихся с его пристрастием к засурдиненной трубе, поискам необычных, чаще всего острых созвучий. Запись 13 августа 1939 года.
Почерк Леонида Дидерихса легко читается и в танго Оскара Строка «Спи, мое бедное сердце», прозвучавшем в водевиле «Много шума из тишины», действие которого разворачивалось в санатории «Спасибо, сердце». Записано 11 августа 1939 года. Выходило и под названием «Люблю».
«Казачью кавалерийскую» в ту пору начинающего композитора Василия Соловьева-Седого Утесов записывал на пластинки трижды (№ 5535, 7339 и 9130), однако в силу регламентированного звучания «гранда» произведение это приходилось каждый раз давать в сокращении. Сделанная в 1938 году запись на тонфильм позволяет услышать «Казачью кавалерийскую» в полном, концертном варианте с развернутым оркестровым вступлением.
«Десять дочерей» — двухчастный музыкальный монолог Е. Жарковского на слова известного еврейского поэта Льва Квитко, исполнявшийся в юбилейной программе, записан 3 июня 1939 года. В обработке Николая Минха, давшей простор и певцу, и музыкантам (отметим во второй части, стилизованной в точном соответствии с характером произведения под незамысловатый фокстрот в ритме «ум-па-ум-па», соло кларнета Афанасия Мунтяна и скрипки Альберта Триллинга), «Десять дочерей» в течение многих лет оставались в репертуаре утесовского джаза.
В 1944 году после многочисленных выступлений на дорогах войны джаз-оркестр РСФСР приезжает, на гастроли в родной Ленинград, недавно освобожденный от вражеской блокады. На ленинградской экспериментальной фабрике специально для радиовещания Утесов со своим оркестром записал на пластинки целый концерт — около 20 произведений. Большая часть из них стала сегодня раритетом, так как в массовый тираж никогда не поступала.
Три песни из этого концерта в исполнении Эдит Утесовой, появившиеся в ее военном репертуаре в 1943—1944 годах, представлены в «Антологии»: две — «Колыбельная» и «Полюбила я парнишку» принадлежат Матвею Блантеру, третья — «Золотой песок» — обработка песни «Полуночная грусть» композиторов Эдгара Лесли и Джозефа Берка.
«Случайный вальс» Марка Фрадкина Утесов записал на пластинку 6 февраля 1945 года (№ 12495). В записи на тонфильм, представленной в программе, эта песня, одна из самых популярных в военные годы, звучит полностью. Инструментовка Ореста Кандата.
По свидетельству историка советской эстрады Ю. Дмитриева, «особенный успех и на фронте, и в тылу имела программа «Богатырская фантазия» (1943), дающая много возможностей для выявления мастерства оркестра и солистов». В это театрализованное представление входила джаз-сюита «Перекличка», где по ходу диалога в эфире между Москвой, Нью-Йорком и Лондоном звучали американская песня «Бомбардировщики», английская «Долог путь до Типперэри», французский «Вальс о Париже», попурри советских песен. Из этой сюиты в начале 1945 года Эдит и Леонид Утесовы записали на тонфильм песню Джимми Макхью в обработке Аркадия Островского «Бомбардировщики» спетую в отличие от пластинки (№ 12496) на английском и русском языках.
Фокстрот «Мой секрет» в обработке Ореста Кандата — одна из первых послевоенных записей джаз-оркестра и его солистки Эдит Утесовой (18 мая 1945 года).
В военные годы состав оркестра был следующим: Михаил Ветров, Яков Ханин, Семен Гольдберг (трубы), Илья Фрадкин, Михаил Гарпф, Федор Сергеев (тромбоны), Орест Кандат, Афанасий Мунтян, Анатолий Варгасов (альт-саксофоны), Аркадий Котлярский, Андрей Дидерихс (тенор-саксофоны), Зиновий Фрадкин (баритон-саксофон), Густав Узинг, Эммануил Ткачук (скрипки), Виктор Миронов (гитара), Юрий Капецкий, Михаил Пеккер (контрабасы), Михаил Воловац (рояль), Аркадий Островский (аккордеон), Николай Самошников, Михаил Вовси (ударные).
Программа завершается двумя произведениями, типичными для утесовского оркестра конца военных лет. В них проявилось богатство фантазии Аркадия Островского, самобытного аранжировщика. Вальс-бостон Ирвина Берлина «Всегда» записан 29 сентября 1945 года, а первого октября того же года записана двухчастная вариация на тему песни «Ночь и день» из мюзикла Кола Портера «Веселый развод», в которую А. Островский включил цитату из «Голубой рапсодии» Дж. Гершвина. На русском и английском языках поет Эдит Утесова.
Глеб Скороходов
Для составления программы были использованы пластинки, хранящиеся в Государственном архиве звукозаписей, а также у коллекционеров Ю. Верменича из Воронежа, Р. Таланкина и Б. Метлицкого из Ленинграда, В. Марковского из Винницы, которым Студия выражает благодарность.
«С моей точки зрения,— вспоминал впоследствии Л. Утесов,— самым интересным в этом спектакле было то, чего я всегда старался добиться. Комизм был не только в словесных сценах, но и в музыкальных. Мы достигали тут того необходимого единства стиля и средств, без которого не может получиться настоящий джаз-спектакль. Наш звонкий и горластый джаз умел, когда надо, быть мягким, нежным и трогательным».
Второе отделение упомянутого представления носило концертный характер. И здесь Утесов познакомил слушателей с новыми песнями, оркестровыми пьесами, засвидетельствовавшими высокое мастерство и певца, и музыкантов.
Год, завершивший первое десятилетие коллектива, оказался плодотворным (только в Москве за три летних месяца было записано на пластинки 23 новых произведения) и показательным. Теперь уже было бесспорно, что театрализованный джаз дает возможность не только продемонстрировать различные формы использования этого вида музыкального творчества, не только раскрыть разнообразные дарования артистов оркестра, но и создавать программы, в которых находится место и инструментальным произведениям, и песне (к последней в утесовском джазе легко приплюсовывались и баллада, и музыкальный монолог, и куплеты, и романс).
Такого рода программами были отмечены все предвоенные годы работы джаз-оркестра РСФСР. Такого рода программа появилась и летом 1941 года.
Название она получила призывное — «Бей врага!» и явилась первым откликом советского джаза на грозные события разразившихся сражений с фашизмом. С подмостков московского «Эрмитажа», где состоялась премьера, она переходила на мобилизационные пункты, в воинские части, готовящиеся к отправке на фронт, а позже и на самый фронт — в действующую армию.
О том, чем были эти выступления в военные годы, сказано немало. Сошлемся только на одно солдатское письмо, опубликованное в августе 1942 года красноармейской газетой «Во славу Родины»: «В минуты затишья между боями мы с большим удовлетворением прослушали концерт. Песня, юмореска, веселая шутка, музыка джаза освежили нас. Мы отдохнули, получили хорошую, бодрую зарядку. От имени всех бойцов, командиров и политработников приносим вам сердечную благодарность. Подчиняя свою работу интересам фронта, интересам родины, своим оружием вы вместе с нами помогаете разить ненавистных гитлеровских оккупантов».
Программа «Ночь и день» дает возможность услышать произведения, исполнявшиеся джаз-оркестром под управлением Л. Утесова с конца 30-х годов до года Победы. За небольшим исключением они не появлялись не только на долгоиграющих, но и на обычных пластинках: записанные в свое время специально для нужд радио, к тиражированию на граммофонных дисках они не предназначались.
Фокстрот Кола Портера «Домик», входивший в юбилейное представление 1939 года, — одна из характерных для утесовского ансамбля инструментальных пьес с чередующимися различными соло, среди которых — впервые солирующая гитара. На инструментовке «Домика» лежит отпечаток типичных признаков письма Леонида Дидерихся с его пристрастием к засурдиненной трубе, поискам необычных, чаще всего острых созвучий. Запись 13 августа 1939 года.
Почерк Леонида Дидерихса легко читается и в танго Оскара Строка «Спи, мое бедное сердце», прозвучавшем в водевиле «Много шума из тишины», действие которого разворачивалось в санатории «Спасибо, сердце». Записано 11 августа 1939 года. Выходило и под названием «Люблю».
«Казачью кавалерийскую» в ту пору начинающего композитора Василия Соловьева-Седого Утесов записывал на пластинки трижды (№ 5535, 7339 и 9130), однако в силу регламентированного звучания «гранда» произведение это приходилось каждый раз давать в сокращении. Сделанная в 1938 году запись на тонфильм позволяет услышать «Казачью кавалерийскую» в полном, концертном варианте с развернутым оркестровым вступлением.
«Десять дочерей» — двухчастный музыкальный монолог Е. Жарковского на слова известного еврейского поэта Льва Квитко, исполнявшийся в юбилейной программе, записан 3 июня 1939 года. В обработке Николая Минха, давшей простор и певцу, и музыкантам (отметим во второй части, стилизованной в точном соответствии с характером произведения под незамысловатый фокстрот в ритме «ум-па-ум-па», соло кларнета Афанасия Мунтяна и скрипки Альберта Триллинга), «Десять дочерей» в течение многих лет оставались в репертуаре утесовского джаза.
В 1944 году после многочисленных выступлений на дорогах войны джаз-оркестр РСФСР приезжает, на гастроли в родной Ленинград, недавно освобожденный от вражеской блокады. На ленинградской экспериментальной фабрике специально для радиовещания Утесов со своим оркестром записал на пластинки целый концерт — около 20 произведений. Большая часть из них стала сегодня раритетом, так как в массовый тираж никогда не поступала.
Три песни из этого концерта в исполнении Эдит Утесовой, появившиеся в ее военном репертуаре в 1943—1944 годах, представлены в «Антологии»: две — «Колыбельная» и «Полюбила я парнишку» принадлежат Матвею Блантеру, третья — «Золотой песок» — обработка песни «Полуночная грусть» композиторов Эдгара Лесли и Джозефа Берка.
«Случайный вальс» Марка Фрадкина Утесов записал на пластинку 6 февраля 1945 года (№ 12495). В записи на тонфильм, представленной в программе, эта песня, одна из самых популярных в военные годы, звучит полностью. Инструментовка Ореста Кандата.
По свидетельству историка советской эстрады Ю. Дмитриева, «особенный успех и на фронте, и в тылу имела программа «Богатырская фантазия» (1943), дающая много возможностей для выявления мастерства оркестра и солистов». В это театрализованное представление входила джаз-сюита «Перекличка», где по ходу диалога в эфире между Москвой, Нью-Йорком и Лондоном звучали американская песня «Бомбардировщики», английская «Долог путь до Типперэри», французский «Вальс о Париже», попурри советских песен. Из этой сюиты в начале 1945 года Эдит и Леонид Утесовы записали на тонфильм песню Джимми Макхью в обработке Аркадия Островского «Бомбардировщики» спетую в отличие от пластинки (№ 12496) на английском и русском языках.
Фокстрот «Мой секрет» в обработке Ореста Кандата — одна из первых послевоенных записей джаз-оркестра и его солистки Эдит Утесовой (18 мая 1945 года).
В военные годы состав оркестра был следующим: Михаил Ветров, Яков Ханин, Семен Гольдберг (трубы), Илья Фрадкин, Михаил Гарпф, Федор Сергеев (тромбоны), Орест Кандат, Афанасий Мунтян, Анатолий Варгасов (альт-саксофоны), Аркадий Котлярский, Андрей Дидерихс (тенор-саксофоны), Зиновий Фрадкин (баритон-саксофон), Густав Узинг, Эммануил Ткачук (скрипки), Виктор Миронов (гитара), Юрий Капецкий, Михаил Пеккер (контрабасы), Михаил Воловац (рояль), Аркадий Островский (аккордеон), Николай Самошников, Михаил Вовси (ударные).
Программа завершается двумя произведениями, типичными для утесовского оркестра конца военных лет. В них проявилось богатство фантазии Аркадия Островского, самобытного аранжировщика. Вальс-бостон Ирвина Берлина «Всегда» записан 29 сентября 1945 года, а первого октября того же года записана двухчастная вариация на тему песни «Ночь и день» из мюзикла Кола Портера «Веселый развод», в которую А. Островский включил цитату из «Голубой рапсодии» Дж. Гершвина. На русском и английском языках поет Эдит Утесова.
Глеб Скороходов
Для составления программы были использованы пластинки, хранящиеся в Государственном архиве звукозаписей, а также у коллекционеров Ю. Верменича из Воронежа, Р. Таланкина и Б. Метлицкого из Ленинграда, В. Марковского из Винницы, которым Студия выражает благодарность.