5 дней
О сайте
2 | MEL CD 40 02390 (5 CD) |
melodist / 2022-07-20 20:18:20 / Редакция № 2: 2022-07-20 20:24:30
| CD 1 М. Ю. Лермонтов Демон Общее время звучания: 45.38 Исполняет Н. Мордвинов Запись 1965 г. CD 2 М. Ю. Лермонтов Маскарад (сцена из первого действия) 1–2 Маскарад (сцена из первого действия) 21.37 3–7 А. Хачатурян. Сюита из музыки к драме М. Лермонтова «Маскарад» 18.29 Общее время звучания: 40.44 Исполнители: В. Яхонтов (1–2), Московский государственный академический симфонический ансамбль п/у В. Дударовой (3–7) Годы записи: архивная запись 1940-х гг. (1–2), 1987 г. (3–7) CD 3 М. Ю. Лермонтов Герой нашего времени. Бэла (фрагмент) Общее время звучания: 35.45 Исполняет Б. Ливанов Запись 1961 г. CD 4 М. Ю. Лермонтов Герой нашего времени. Тамань Общее время звучания: 30.00 Исполняет В. Топорков Запись 1964 г. CD 5 М. Ю. Лермонтов Герой нашего времени. Княжна Мэри Общее время звучания: 74.22 Исполняет К. Вахтеров Запись 1961 г. Дизайн – А. Ким Координатор проекта – Н. Пшеничная Диск издан по заказу Национального фонда поддержки правообладателей |
melodist / 2022-07-20 20:20:47
| «Я не знаю языка лучше, чем у Лермонтова. Я бы так сделал: взял его рассказ и разбирал бы, как разбирают в школах, по предложениям, по частям предложения... Так бы и учился писать». А. П. Чехов «Лермонтов-прозаик – это чудо, это то, к чему мы сейчас, через сто лет, должны стремиться, должны изучать лермонтовскую прозу, должны воспринимать ее как истоки великой русской прозаической литературы». А. Н. Толстой «…Содержание, добытое со дна глубочайшей и могущественнейшей натуры, исполинский взмах, демонский полет – с небом гордая вражда – все это заставляет думать, что мы лишились в Лермонтове поэта, который по содержанию шагнул бы дальше Пушкина…» В. Г. Белинский Михаил Юрьевич Лермонтов (1814–1841) «“Демон” сделался фактом моей жизни, я твержу его другим, твержу себе, в нем для меня – миры истин, чувств, красоты…», – писал В. Г. Белинский. Появление многочисленных списков поэмы Лермонтова «Демон» (1829–1839) объясняется тем, что по цензурным условиям поэма долгое время не могла быть напечатана полностью. Впервые она была издана за границей, в Карлсруэ в 1856 г., т. е. через 15 лет после смерти ее автора. В том же году она появилась в Берлине, а через год вышла в Карлсруэ и в Берлине вторым изданием. В России попытка полностью опубликовать «Демона» была сделана в «Отечественных записках» в начале 1842 г., но поэма была запрещена цензурой и долгое время выпускалась с сокращением целых глав. Только в 1860 г. в России впервые был напечатан полный текст поэмы, в первом томе Собрания сочинений М. Ю. Лермонтова. Поэма основана на библейской легенде о павшем ангеле, восставшем против бога. Жанр восточной повести позволил поэту более свободно вести рассказ о Демоне, не давая однозначных мотивировок его поступкам. Важнее становится эмоциональный заряд, впечатление, которое передают стихи. Демон предстает перед нами как символ вселенской неустроенности, как «дух изгнанья», жертва внешних сил, навязавших чуждые ему зло и стремление к разрушению. Все это он готов преодолеть, встать на путь любви, красоты, добра, истины в тот момент, когда он влюбляется в земную женщину Тамару, дочь Гудала. Восстание Демона против установленного богом миропорядка, горькие слова о земле, «где преступленья лишь да казни», соединяются в речах Демона с утопической картиной. Он стремится свести вместе «все, все земное» с красотой, многоцветностью и полнотой природы, всего сущего (закаты, облака, звезды, морское дно – все стихии вселенной). Демон говорит о самой страшной тайне человека – мгновенности его бытия. Бессмертие, которым Демон томится как «дух зла», обреченный на одиночество, впервые перестает быть для него ужасом, а обещание дать Тамаре «вечность за миг» отвечает сокровенной мечте человека – избавлению от смерти. Чтобы открыть себе пусть к сердцу Тамары, Демон убивает ее жениха. Однако зло, которое творит Демон, лишь усугубляет зло, господствующее в человеческих отношениях. Убийство жениха Тамары совершено в том месте, где проходили непрерывные междоусобицы и стычки, возле часовни, поставленной там, где был убит другой человек. «Маскарад» (1835) – драма М. Ю. Лермонтова в четырех действиях. Пьеса рассказывает о жизни петербургского высшего общества XIX века. Столичная знать была увлечена балами, карточной игрой, маскарадами. Большой известностью пользовались публичные маскарады в доме Энгельгардта. Именно там и происходит действие первого акта драмы. Главный герой – Евгений Арбенин – дворянин, игрок, как пишет поэт: «все перечувствовал, все понял, все узнал». Арбенин женится на Нине, «…чтоб иметь святое право уж ровно никого на свете не любить…». Однако встреча с Ниной меняет Арбенина: «…скор черствая кора с моей души слетела, мир прекрасный моим глазам открылся не напрасно, и я воскрес для жизни и добра». Арбенин любит жену: «Все, что осталось мне от жизни, это ты: Созданье слабое, но ангел красоты: Твоя любовь, улыбка, взор, дыханье… Я человек: пока они мои, Без них нет у меня ни счастья, ни души, Ни чувства, ни существованья!» Но Арбенин не уверен в чувствах своей жены. Ревнуя, он испытывает «почти все муки ада», хотя и говорит, что «ревновать смешно». Он сознает разницу между собственным чувством и чувством Нины: «я сердцем слишком стар – ты слишком молода». Повсюду он видит обман. Подозревая Нину, Арбенин ищет доказательства ее измены. На смех Нины над поднятой тревогой «из пустяков», он бросает ей в лицо угрозу: «Дай бог, чтоб это был не твой последний смех». Он хочет мести: «Тогда не ожидай прощенья – Закона я на месть свою не призову, Но сам без слез и сожаленья Две наши жизни разорву!» Нина проста и естественна. У нее живой светлый ум, способность глубоко чувствовать и переживать, душевный такт. В пределах драмы Нина превращается из «созданья слабого» в гордую женщину, не прощающую ни дерзостей светского волокиты Звездича, ни ревности мужа, оскорбляющей ее достоинство. Князь Звездич – офицер, «купидон» по наружности, но «бесчувствен, как металл», по словам Арбенина, «…Бесхарактерный, безнравственный, безбожный, Самолюбивый, злой, но слабый человек; В тебе одном весь отразился век, Век нынешний, блестящий, но ничтожный. Наполнить хочешь жизнь, а бегаешь страстей. Все хочешь ты иметь, а жертвовать не знаешь; Людей без гордости и сердца презираешь, А сам игрушка тех людей…» «Маскарад» – единственная драма, которую Лермонтов действительно предназначал для театра. Он упорно добивался ее постановки на сцене. Первая редакция «Маскарада» – три акта – была представлена в «драматическую цензуру» при III отделении в октябре 1835 г. Там сочли произведение не вполне уместным, и драма была «возвращена для нужных перемен». К началу декабря 1835 г. был закончен четвертый акт «Маскарада» (вторая редакция драмы), и Лермонтов поручил своему другу С. А. Раевскому снова представить «Маскарад» в драматическую цензуру. Эту новую четырехактную версию пьесы принято считать основной. В ней появляется образ Неизвестного. В основной редакции четко выявлена вся линия «Неизвестный – Арбенин». Неизвестный в первом действии пророчит Арбенину: «Несчастье с вами будет в эту ночь». Далее Неизвестный появляется на балах, где бывает Арбенин (он неустанно следит за каждым его шагом, в чем признается в самом финале). На балу Неизвестный видит, как Арбенин всыпает яд в мороженое Нины, но не удерживает ни Арбенина, ни Нину. Развязка драмы Неизвестного и Арбенина происходит в дописанном Лермонтовым четвертом действии. Однако никакой принципиальной переработки пьесы сделано не было. Лермонтов не выбросил из трехактной редакции ни одного стиха. Категорически отказался закончить пьесу «примирением между господином и госпожой Арбениными», как того требовал знаменитый шеф жандармов А. Х. Бенкендорф. Главный герой не был осужден – никто не пришел арестовывать Арбенина и сажать его в тюрьму по обвинению в убийстве. Четырех- актную редакцию «Маскарада» цензура также не пропустила: «Убрать до востребования. В театре к представлению быть не может». Позднее Лермонтов писал: «Драма “Маскарад”, отданная мною на театр, не могла быть представлена по причине (как мне сказали) слишком резких страстей и характеров и также потому, что в ней добродетель недостаточно награждена». В 1843 г. великий русский трагический актер П. Мочалов, любимый актер Лермонтова, добивался разрешения на постановку «Маскарада» в свой бенефис. Однако ему было отказано. Мочалов неоднократно обращался к цензорам с просьбой поставить эту пьесу, но разрешения так и не получил. Впервые некоторые сцены из «Маскарада» были показаны Александринским театром в 1852 г. на бенефисе авторитетнейшей актрисы этого театра М. Валберховой. Поддерживал эти хлопоты знаменитый артист М. Щепкин. После первого появления на сцене еще целых десять лет, вплоть до 1862 г., «Маскарад» оставался под цензурным запретом. И любопытна мотивировка разрешения пьесы, последовавшего 12 апреля 1862 г.: поскольку в 1852 г. показали в театре «самые существенные сцены» пьесы Лермонтова, не имеет смысла держать всю пьесу под запретом. Таким образом, первое представление «Маскарада» в 1852 г., разрешение на которое было добыто с таким трудом, по признанию самой цензуры, сыграло решающую роль в окончательном разрешении пьесы в 1862 г. Позже спектакль ставился на многих сценах. В 1941 году, к столетию со дня смерти М.Ю. Лермонтова, Московский театр им. Е. Вахтангова ставил его драму «Маскарад». Театр обратился к композитору и дирижеру Араму Хачатуряну. Он с радостью принял заказ. «К работе над музыкой я отнесся очень серьезно. Было тому несколько причин. Во-первых, я любил Театр имени Вахтангова, заказавший мне эту музыку, часто бывал в нем. Во-вторых, я знал, что много лет назад к постановке “Маскарада”, которую осуществил в Петербурге Всеволод Мейерхольд, музыку писал Александр Константинович Глазунов. Когда спектакль этот был в 1938 году восстановлен и я увидел его, то был удивлен: в музыке Глазунова не оказалось вальса, “заданного”, как мне представляется, самим Лермонтовым. Мне глубоко запали в душу слова Лермонтова, вложенные им в уста Нины, когда, вернувшись с рокового бала, она вспоминает: “Как новый вальс хорош! В каком-то упоенье Кружилась я быстрей – и чудное стремленье Меня и мысль мою невольно мчало вдаль, И сердце сжалося... не то, чтобы печаль Не то, чтоб радость...” По указанию Глазунова Мейерхольд использовал знаменитый “Вальс-фантазию” Глинки. Признаться, именно Вальс доставил мне больше всего хлопот при сочинении музыки к “Маскараду”. Я бесконечно повторял лермонтовские слова и не мог найти темы, которая была бы, по собственному моему представлению, и “новой”, и “хорошей”, иными словами, достойной… Я буквально потерял покой, едва ли не бредил вальсом...» Спектакль состоялся 21 июня 1941 года, в канун начала Великой Отечественной войны. Это и определило его участь: очень быстро спектакль сошел со сцены. Прекрасная музыка Хачатуряна осталась жить на симфонической эстраде в виде сюиты, скомпонованной композитором в 1943 году. В сюиту вошли пять номеров: Вальс, Ноктюрн, Мазурка, Романс и Галоп. «Перечитывая вновь “Героя нашего времени”, невольно удивляешься, как все в нем просто, легко, обыкновенно и в то же время так проникнуто жизнию, мыслию, так широко, глубоко, возвышенно...» (В. Г. Белинский). История написания романа Лермонтова «Герой нашего времени» (1838–1840) может быть восстановлена лишь в самых общих чертах. Сохранились настолько скудные материалы, что нет возможности детально проследить, как создавалось это самое значительное произведение. Достаточно сказать, что до нас не дошло ни одной рукописи «Бэлы». Наибольшую ценность представляет тетрадь Лермонтова, содержащая тексты «Максима Максимыча», «Фаталиста» и «Княжны Мери», в которой все написано рукой поэта, за исключением отрывка в «Княжне Мери», написанного рукой А. П. Шан-Гирея, но сохранившего следы авторской правки. Незадолго до отъезда Лермонтова на Кавказ во вторую ссылку в середине апреля 1840 г. в Петербурге вышло первое отдельное издание романа «Герой нашего времени». «Вышли повести Лермонтова, – писал в эти дни Белинский. – Дьявольский талант! Молодо-зелено, но художественный элемент так и пробивается сквозь пену молодой поэзии, сквозь ограниченность субъективно-салонного взгляда на жизнь». Роман состоит из пяти повестей и рассказов, объединенных главным действующим лицом – Григорием Александровичем Печориным. Жанр «Героя нашего времени» (роман в виде «цепи повестей») был подготовлен распространенными в русской прозе 1830-х гг. циклами повестей, которые часто приписывались особому рассказчику или сочинителю (например, «Повести Белкина» А.С. Пушкина, «Вечера на хуторе близ Диканьки» Н. В. Гоголя). Лермонтов обновил этот жанр, перейдя от внешней мотивировки к внутренней и объединив все повести личностью героя. Цикл повестей превратился в психологический роман. Содержание романа позволяет восстановить историю жизни Печорина. Если держаться последовательности событий, развивающихся в повестях и рассказах «Героя нашего времени», то они расположены примерно так: Печорин, быть может, за дуэль выслан из Петербурга на Кавказ. По дороге к месту новой службы он задержался в Тамани, где происходит его случайное столкновение с контрабандистами («Тамань»). После некоей военной экспедиции ему разрешено отправиться в Пятигорск, затем за дуэль с Грушницким («Княжна Мери») его отправляют под начальство Максима Максимыча в крепость. Отлучившись на две недели в казачью станицу, Печорин переживает историю с Вуличем («Фаталист»), а по возвращении в крепость происходит похищение Бэлы («Бэла»). Из крепости Печорина переводят в Грузию, затем он возвращается в Петербург. Через пять лет, вновь очутившись на Кавказе по дороге в Персию, Печорин встречается с Максимом Максимычем и офицером – автором путевых записок («Максим Максимыч»). Наконец, на обратном пути из Персии Печорин умирает (предисловие к «Журналу Печорина»). Лермонтов сознательно ломает порядок и рассказывает об этих событиях не в хронологической последовательности. Этот прием усиливает сюжетное напряжение, дает возможность максимально заинтересовать читателя судьбой Печорина, постепенно раскрывая во всей противоречивости и сложности его характер. В романе Лермонтова композиция и стиль подчинены одной задаче: как можно глубже раскрыть образ героя своего времени, проследить историю его внутренней жизни. «История души человеческой, – как писал автор в предисловии к «Журналу Печорина», – хотя бы самой мелкой души, едва ли не любопытнее и не полезнее истории целого народа, особенно когда она... писана без тщеславного желания возбудить участие или удивление…» «…Герой Нашего Времени, милостивые государи мои, точно, портрет, но не одного человека: это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии. Вы мне опять скажете, что человек не может быть так дурен, а я вам скажу, что ежели вы верили возможности существования всех трагических и романтических злодеев, отчего же вы не веруете в действительность Печорина? Если вы любовались вымыслами гораздо более ужасными и уродливыми, отчего же этот характер, даже как вымысел, не находит у вас пощады? Уж не оттого ли, что в нем больше правды, нежели бы вы того желали?.. Вы скажете, что нравственность от этого не выигрывает? Извините. Довольно людей кормили сластями; у них от этого испортился желудок: нужны горькие лекарства, едкие истины. Но не думайте однако после этого, чтоб автор этой книги имел когда-нибудь гордую мечту сделаться исправителем людских пороков. Боже его избави от такого невежества! Ему просто было весело рисовать современного человека, каким он его понимает и, к его и вашему несчастью, слишком часто встречал. Будет и того, что болезнь указана, а как ее излечить – это уж бог знает!» А. Н. Толстой так определил значение прозы Лермонтова и его романа «Герой нашего времени»: «Лермонтов в пяти этих повестях раскрывает перед нами совершенство реального, мудрого, высокого по стилю и восхитительно благоуханного искусства. Читаешь и чувствуешь: здесь все – не больше и не меньше того, что нужно и как можно сказать. Это глубоко и человечно. Эту прозу мог создать только русский язык, вызванный гением к высшему творчеству. Из этой прозы – и Тургенев, и Гончаров, и Достоевский, и Лев Толстой, и Чехов. Вся великая река русского романа растекается из этого прозрачного источника, зачатого на снежных вершинах Кавказа». |
melodist / 2022-07-20 20:40:26
поэзия 1467
проза 483
сюиты 516
русская литература 1074
советская классика 1191
Ким Анна 55
Лермонтов Михаил 410
Хачатурян Арам 292
Խաչատրյան Արամ 281