3 часа
О сайте
Сколько сказок на свете? Видимо-невидимо! А сколько сказочников? Вот тут-то придется призадуматься... Мы знаем несколько имен, которые вошли в историю мировой литературы, хотя, как известно, сказка в самом-самом своем начале придумывалась не одним человеком, а складывалась веками, дополнялась множеством людей. И среди этих имен — среди имен людей, сумевших «бродячие сюжеты» наполнить содержанием, глубокой мыслью, выделить из них то, «для чего сказка сказывается», — совсем особое место занимает имя советского драматурга Евгения Львовича Шварца (1896—1958).
Для своих драматургических сказок он брал сюжеты, издавна хранимые народами разных стран. И, оставляя, а иной раз по-своему преображая основную канву событий, Шварц умел старинные, казалось бы, вовсе ушедшие в прошлое вместе со временем, их породившим, легенды, сказания, даже былинные «седые» повествования так рассказать, что каждому становилось ясно, для чего это делается, что автор хотел сказать этими фантастическими рассказами...
И даже тогда, когда мы уже были знакомы с образами и событиями по произведениям других писателей (например, Шарля Перро или Ганса Христиана Андерсена), они, эти образы и события представали в театре Евгения Шварца с совершенно новой стороны. Писатель никогда не подражал другим. Он создавал новые, современные варианты прочтения старых, известных произведений. Недаром в эпиграфе к одному из самых своих совершенных произведений — сказке о человеке, потерявшем свою тень (андерсеновский сюжет), — Шварц приводит столь близкие ему слова великого датского сказочника: «...Чужой сюжет как бы вошел в мою плоть и кровь, я пересоздал его и тогда только выпустил в свет».
«Пересозданные» Евгением Шварцем театральные сказки облетели сегодня весь свет. «Тень», «Дракон», «Голый король», «Обыкновенное чудо», «Снежная королева» идут и долго еще не сойдут со сцен многих театров мира. Потому что вечная тема борьбы истинной, непоказной человечности, «обыкновенного чуда» любви, преданности, дружбы с коварством, жестокостью, всяческим злом в человеческом и фантастическом обликах, — всегда будет волновать людей всех стран, возрастов и интересов.
Сам Шварц был человеком необыкновенной доброты. Не той расслабленной, снисходительно-равнодушной доброты, которая не может противостоять силам зла. А доброты борющейся, наступающей, активной и беспокойной. Доброты живительной, как нередко встречающийся в его сказках для больших и маленьких образ «живой воды», которая воскресает хороших людей, а для деспотов и «нелюди» становится угрозой.
Поэтому образы добрых и хороших людей в его произведениях написаны так, что мы, зрители, читатели, слушатели, всей душой сочувствуем их борьбе против вероломства, холодной жестокости, бесчеловечного равнодушия. Это настоящие люди, великодушные, неунывающие, сильные и веселые (хотя иногда и со смешными слабостями).
Враги — трусы, предатели, обманщики — в шварцевских произведениях очень сильны, как они сильны и в жизни. Но души их пусты, мечты их непростираются дальше богатства, власти, королевских почестей. А потому им, по существу, нечем сражаться. Ведь главное оружие — в руках обыкновенных волшебников». Что же это за оружие, которым побеждают любимые герои Шварца? Замечательный советский артист Эраст Павлович Гарин — исполнитель ряда крупных и значительных ролей в сказках Евгения Шварца в театре, кино и на радио (сегодня вы услышите его в роли Царя-водокрута) — так определяет «род оружия», которым владеют герои-победители: «...честность, ясность цели, неутомимая настойчивость и будничный героизм».
Вот эта обыкновенность, эта будничность чудес, героических поступков шварцевских храбрых портняжек, влюбленных рыцарей, принцев, маленьких девочек и мальчиков-богатырей — самое удивительное из всего удивительного и прекрасного, чем полны театральные произведения драматурга-сказочника. Ведь сказка — это правда, только до поры до времени скрывающаяся в фантастических одеждах вымысла... Чтобы все это поняли, автор в одной из пьес объясняет зрителям: «...В сказке очень удобно укладываются рядом обыкновенное и чудесное и легко понимаются, если смотреть на сказку как на сказку. Как в детстве. Не искать в ней скрытого смысла. Сказка рассказывается не для того, чтобы скрыть, а для того, чтобы открыть, сказать во всю силу, во весь голос то, что думаешь».
И вот что еще удивительно: почти всегда любимые герои сказок Евгения Шварца на вид совсем обыкновенные люди. А злодеи и преступники обязательно
снабжены драконовыми головами, изрыгают огонь и дым, они либо Людоеды, либо Кащеи или Бабы-Яги. Словом, эти «нелюди» — самые что ни на есть волшебники. А вот простые солдаты, ткачи, бедные рыцари, работницы, вступающие с ними в неравный бой, оказываются в решающий момент как будто бы даже и без всякого волшебного снаряжения. И все-таки именно они — настоящие чудодеи.
«Как уживаются столь разные люди в одной сказке?»— спрашивает Шварц в одной из своих пьес. И отвечает просто, но от этого не менее загадочно: «Как в жизни».
Но вернемся к нашей сказке, к нашей пластинке. Вас ожидает множество чудес. Вы станете свидетелем борьбы смелого и доброго Солдата с вечно ноющим и скулящим Царем-водокрутом. Этот царь совсем не безобиден, как может показаться на первый взгляд. Есть в этом сказочном персонаже кое-что от Дракона, кое-что от коварного Короля в «Обыкновенном чуде», от Бабы-Яги в «Двух кленах». Он так же терпеть не может, когда люди радуются, так же противно и мелко счастлив, когда видит горе и слезы, причиняемые им же самим, так же ненавидит человеческую стойкость и мужество, так же боится верности и преданности, так же никак не может понять, откуда
это у людей берутся силы спасать не родных, не знакомых им, попавших в беду чужих людей...
«Сказка о русском солдате» — единственная работа на радио замечательного киносказочника Александра Артуровича Роу, поставившего в кино множество волшебных сюжетов, среди которых и «Марья-искусница» (сценарий написан Евгением Шварцем как киновариант его театральной «Сказки о храбром солдате», созданной для кукольного театра в 1947 году, а до этого прошедшей на радио годом раньше).
В образах этой радиосказки мы узнаем хорошо знакомые нам по жизни черты характера не одного человека. Жалкий и жестокий Царь-водокрут и смекалистый балагур, прошедший «огонь и воды, и медные трубы» русский солдат, которому поистине «сам черт не брат», — это ведь не просто два сказочных персонажа. Собственно говоря, в сюжете этой сказки почти нет заимствований, хотя вся она пронизана мудростью, юмором и простотой русского народного творчества. А за фантастичностью событий встает прекрасная и отнюдь не сказочная торжествующая уверенность в победе любви и человеческой доброты над бездушием, «нежитью», нечистью болотной, закон существования которой — неправая сила и жестокость.
Неудивительно, что эта сказка появилась сразу после победы советского народа над гитлеровскими захватчиками. Она вся проникнута неостывающим духом борьбы. И хотя Царь-водокрут царит только в своем болоте, хотя и выглядит он вовсе не завоевателем, а скорее всего мелким и трусливым квартирным хулиганом, нам, слушателям, совершенно ясно, что хотелось «во всю силу, во весь голос» сказать автору этой смешной сказки.
М. Бабаева
Для своих драматургических сказок он брал сюжеты, издавна хранимые народами разных стран. И, оставляя, а иной раз по-своему преображая основную канву событий, Шварц умел старинные, казалось бы, вовсе ушедшие в прошлое вместе со временем, их породившим, легенды, сказания, даже былинные «седые» повествования так рассказать, что каждому становилось ясно, для чего это делается, что автор хотел сказать этими фантастическими рассказами...
И даже тогда, когда мы уже были знакомы с образами и событиями по произведениям других писателей (например, Шарля Перро или Ганса Христиана Андерсена), они, эти образы и события представали в театре Евгения Шварца с совершенно новой стороны. Писатель никогда не подражал другим. Он создавал новые, современные варианты прочтения старых, известных произведений. Недаром в эпиграфе к одному из самых своих совершенных произведений — сказке о человеке, потерявшем свою тень (андерсеновский сюжет), — Шварц приводит столь близкие ему слова великого датского сказочника: «...Чужой сюжет как бы вошел в мою плоть и кровь, я пересоздал его и тогда только выпустил в свет».
«Пересозданные» Евгением Шварцем театральные сказки облетели сегодня весь свет. «Тень», «Дракон», «Голый король», «Обыкновенное чудо», «Снежная королева» идут и долго еще не сойдут со сцен многих театров мира. Потому что вечная тема борьбы истинной, непоказной человечности, «обыкновенного чуда» любви, преданности, дружбы с коварством, жестокостью, всяческим злом в человеческом и фантастическом обликах, — всегда будет волновать людей всех стран, возрастов и интересов.
Сам Шварц был человеком необыкновенной доброты. Не той расслабленной, снисходительно-равнодушной доброты, которая не может противостоять силам зла. А доброты борющейся, наступающей, активной и беспокойной. Доброты живительной, как нередко встречающийся в его сказках для больших и маленьких образ «живой воды», которая воскресает хороших людей, а для деспотов и «нелюди» становится угрозой.
Поэтому образы добрых и хороших людей в его произведениях написаны так, что мы, зрители, читатели, слушатели, всей душой сочувствуем их борьбе против вероломства, холодной жестокости, бесчеловечного равнодушия. Это настоящие люди, великодушные, неунывающие, сильные и веселые (хотя иногда и со смешными слабостями).
Враги — трусы, предатели, обманщики — в шварцевских произведениях очень сильны, как они сильны и в жизни. Но души их пусты, мечты их непростираются дальше богатства, власти, королевских почестей. А потому им, по существу, нечем сражаться. Ведь главное оружие — в руках обыкновенных волшебников». Что же это за оружие, которым побеждают любимые герои Шварца? Замечательный советский артист Эраст Павлович Гарин — исполнитель ряда крупных и значительных ролей в сказках Евгения Шварца в театре, кино и на радио (сегодня вы услышите его в роли Царя-водокрута) — так определяет «род оружия», которым владеют герои-победители: «...честность, ясность цели, неутомимая настойчивость и будничный героизм».
Вот эта обыкновенность, эта будничность чудес, героических поступков шварцевских храбрых портняжек, влюбленных рыцарей, принцев, маленьких девочек и мальчиков-богатырей — самое удивительное из всего удивительного и прекрасного, чем полны театральные произведения драматурга-сказочника. Ведь сказка — это правда, только до поры до времени скрывающаяся в фантастических одеждах вымысла... Чтобы все это поняли, автор в одной из пьес объясняет зрителям: «...В сказке очень удобно укладываются рядом обыкновенное и чудесное и легко понимаются, если смотреть на сказку как на сказку. Как в детстве. Не искать в ней скрытого смысла. Сказка рассказывается не для того, чтобы скрыть, а для того, чтобы открыть, сказать во всю силу, во весь голос то, что думаешь».
И вот что еще удивительно: почти всегда любимые герои сказок Евгения Шварца на вид совсем обыкновенные люди. А злодеи и преступники обязательно
снабжены драконовыми головами, изрыгают огонь и дым, они либо Людоеды, либо Кащеи или Бабы-Яги. Словом, эти «нелюди» — самые что ни на есть волшебники. А вот простые солдаты, ткачи, бедные рыцари, работницы, вступающие с ними в неравный бой, оказываются в решающий момент как будто бы даже и без всякого волшебного снаряжения. И все-таки именно они — настоящие чудодеи.
«Как уживаются столь разные люди в одной сказке?»— спрашивает Шварц в одной из своих пьес. И отвечает просто, но от этого не менее загадочно: «Как в жизни».
Но вернемся к нашей сказке, к нашей пластинке. Вас ожидает множество чудес. Вы станете свидетелем борьбы смелого и доброго Солдата с вечно ноющим и скулящим Царем-водокрутом. Этот царь совсем не безобиден, как может показаться на первый взгляд. Есть в этом сказочном персонаже кое-что от Дракона, кое-что от коварного Короля в «Обыкновенном чуде», от Бабы-Яги в «Двух кленах». Он так же терпеть не может, когда люди радуются, так же противно и мелко счастлив, когда видит горе и слезы, причиняемые им же самим, так же ненавидит человеческую стойкость и мужество, так же боится верности и преданности, так же никак не может понять, откуда
это у людей берутся силы спасать не родных, не знакомых им, попавших в беду чужих людей...
«Сказка о русском солдате» — единственная работа на радио замечательного киносказочника Александра Артуровича Роу, поставившего в кино множество волшебных сюжетов, среди которых и «Марья-искусница» (сценарий написан Евгением Шварцем как киновариант его театральной «Сказки о храбром солдате», созданной для кукольного театра в 1947 году, а до этого прошедшей на радио годом раньше).
В образах этой радиосказки мы узнаем хорошо знакомые нам по жизни черты характера не одного человека. Жалкий и жестокий Царь-водокрут и смекалистый балагур, прошедший «огонь и воды, и медные трубы» русский солдат, которому поистине «сам черт не брат», — это ведь не просто два сказочных персонажа. Собственно говоря, в сюжете этой сказки почти нет заимствований, хотя вся она пронизана мудростью, юмором и простотой русского народного творчества. А за фантастичностью событий встает прекрасная и отнюдь не сказочная торжествующая уверенность в победе любви и человеческой доброты над бездушием, «нежитью», нечистью болотной, закон существования которой — неправая сила и жестокость.
Неудивительно, что эта сказка появилась сразу после победы советского народа над гитлеровскими захватчиками. Она вся проникнута неостывающим духом борьбы. И хотя Царь-водокрут царит только в своем болоте, хотя и выглядит он вовсе не завоевателем, а скорее всего мелким и трусливым квартирным хулиганом, нам, слушателям, совершенно ясно, что хотелось «во всю силу, во весь голос» сказать автору этой смешной сказки.
М. Бабаева