Артюр Грюмьо (1921 — 1986) — выдающийся скрипач бельгийской школы, прославленной в прошлом столетии именами Шарля Берио и Анри Вьетана, а в начале нашего века — Эжена Изаи. В ряду современных скрипачей Грюмьо занимал особое место. Ему не сопутствовала шумная слава виртуоза, хотя он и исполнял многие произведения-традиционного скрипичного репертуара, а в свое время был первым исполнителем впервые опубликованного Четвертого концерта Н. Паганини. Проникновенное, благородное звучание его инструмента (работы Дж. Гварнери дель Джезу 1744 года) необычайно выразительно в произведениях Баха и Вивальди, Моцарта и Бетховена, Шуберта и Брамса. Именно этот, в прошлом считавшийся «академическим» репертуар создал скрипачу репутацию одного из лучших современных музыкантов, привлек к его искусству сердца слушателей во многих странах мира.
Артюр Грюмьо родился в Шарлеруа. Уже в начале занятий определилось его дарование, позволившее педагогам увидеть в мальчике будущего большого, серьезного музыканта. В одиннадцатилетнем возрасте он перешел из консерватории Шарлеруа в класс видного скрипача, профессора Брюссельской консерватории Альфреда Дюбуа. Необычайно полезными были и занятия в Париже у одного из крупнейших музыкантов того времени Джордже Энеску.
A. Грюмьо не был «вундеркиндом», его талант быстро и ровно развивался, но первый успех пришел, когда скрипачу было девятнадцать лет. В 1939 году ему присуждают премию имени А. Вьетана, за ней следует победа на Национальном конкурсе скрипачей (1943 год).
В послевоенные годы артисту сопутствует прочный успех в крупнейших залах Европы, он получает признание таких авторитетов, как Ж. Тибо, Д. Ойстрах, И. Менухин, Й. Сигети. В 1949 году Грюмьо становится профессором Брюссельской консерватории, а затем постоянным членом жюри конкурса скрипачей имени королевы Елизаветы. 1950-е годы — время расцвета таланта скрипача; к Грюмьо приходит известность выдающегося интерпретатора скрипичной классики. Его приглашают музыкальные фестивали в Праге и Зальцбурге, Эдинбурге и Экс-ан-Провансе, многочисленные записи на грампластинки выпускаются фирмой "Philips".
В это время устанавливается творческое содружество Грюмьо с выдающейся румынской пианисткой Кларой Хаскил, продолжавшееся до смерти последней в 1960 году. Их совместное исполнение сонат
B. А. Моцарта и Л. Ван Бетховена принадлежит к наивысшим образцам искусства интерпретации. Чистота и ясность стиля, необыкновенная простота и непосредственность, не вступавшие в противоречие с утонченной выразительностью, цельность и поэтичность отличали этот замечательный ансамбль. А. Грюмьо выступал также с такими крупными пианистами, как чилиец Клаудио Аррау и австрийка Ингрид Хеблер, он сотрудничал с рядом видных дирижеров (среди них Э. ван Бейнум, Б. Паумгартнер, Р. Моральт, Б. Хайтинк, К. Дейвис) и известнейшими оркестрами, такими, как амстердамский «Консертгебау», Венский и Лондонский симфонические. Грюмьо также выдающийся мастер камерного ансамбля. Созданное им «Трио Артюра Грюмьо» (с альтистом Жоржем Янцером и виолончелисткой Эвой Цако) успешно выступало в крупнейших музыкальных центрах Европы, записывалось на грампластинки.
Скрипача отличают чистота и глубина теплого, полнокровного звучания «легато», кристальная точность интонации, великолепная штриховая техника. Его интерпретациям свойственны удивительная им-провизационность в сочетании с абсолютной стилистической точностью, полное слияние с исполняемой музыкой.
Артюр Грюмьо никогда не выступал в СССР (лишь однажды он посетил Москву в качестве члена жюри одного из конкурсов имени П. И. Чайковского), но советские любители музыки знакомы с его искусством по ряду записей.

Скрипичные произведения Вольфганга Амадея Моцарта составляют важную часть его инструментального творчества. Около сорока сонат для скрипки и фортепиано, шесть скрипичных концертов. Концертная симфония для скрипки и альта с оркестром, скрипичные пьесы и вариации относятся к жемчужинам мировой скрипичной музыки.
Игре на скрипке Моцарт начал учиться с самого раннего детства. Первым педагогом Вольфганга был его отец Леопольд Моцарт, выдающийся скрипач и композитор, автор широко известной «Основательной скрипичной школы». Первое концертное выступление юного скрипача состоялось, когда ему было всего шесть лет. Вскоре Моцарт создает свои детские скрипичные сонаты.
Знакомство с искусством выдающихся итальянских и французских скрипачей, продолжение занятий и концертной деятельности обусловили неуклонное совершенствование исполнительского мастерства Моцарта. В 1770 году четырнадцатилетний композитор занимает должность концертмейстера скрипок в капелле зальцбургского архиепископа. «Ты сам не подозреваешь, как ты хорошо играешь на скрипке: стоит тебе самому себя оценить по достоинству, стоит тебе вложить в свою игру отделку, сердечность и дух, право, ты был бы первым скрипачом в Европе» — так характеризовал скрипичное искусство своего сына Леопольд Моцарт.
Блестящее владение всем арсеналом средств игры на скрипке, всеми богатейшими ресурсами этого инструмента многогранно отразилось в творчестве Моцарта. Как в оркестровых, так и в сольных партиях его произведений скрипка звучит то ярко и празднично, то задушевно и лирично, то драматично и скорбно.
Первые пять скрипичных концертов были созданы в Зальцбурге в апреле — декабре 1775 года (сейчас нельзя с уверенностью сказать, написал ли их Моцарт для самого себя или же для зальцбургского скрипача-виртуоза Гаэтано Брунетти). Их возникновению предшествовали отдельные части в серенадах и кассациях с использованием солирующей скрипки, а также Кончертоне для двух скрипок с оркестром, KV 190, где Моцарт постепенно вырабатывал принципы соотношения солиста и оркестра, с наибольшей полнотой раскрывшиеся в собственно концертах.
Концерт N° 1 си-бемоль мажор, KV 207 был завершен, согласно указанию в автографе, 14 апреля 1775 года. Хотя это произведение, как и Концерт № 2, пользуется несколько меньшей популярностью, чем последующие скрипичные концерты, тем не менее его партитура чарует красотами и совершенством, присущими всем моцартовским творениям, выразительным использованием виртуозных и кантиленных возможностей скрипки и ее колоритными сопоставлениями с tutti оркестра (струнные, два гобоя, две валторны). По словам немецкого музыковеда Альфреда Эйнштейна, в произведении «явно слышатся отзвуки более строгого, старого концертного идеала… фигурации, которые вполне подошли бы стилю Корелли или Вивальди». Моцарт и позднее возвращался к Первому концерту: в конце 1776 года он сочинил в качестве нового финала Рондо, KV 269, а осенью 1777 года, выступая в Мюнхене как скрипач, композитор писал отцу: «Я… играл на скрипке свой Концерт в си-бемоль при всеобщих аплодисментах».
Три части Концерта написаны в типичной для концертов венских классиков сонатной структуре с двумя экспозициями — оркестровой и сольной. Начальное Allegro moderato выдержано в ярких и праздничных тонах, господствующих и в энергичной главной партии, и в более сдержанной побочной теме с ее диалогами оркестра и солиста, лишь в новых мотивах краткой разработки омрачаясь минорным колоритом.
Во второй части, ми-бемоль-мажорном Adagio, царит задушевная скрипичная кантилена. Ласковой безмятежностью проникнуты и главная партия, и предвещающая ее во второй экспозиции новая тема солиста, и фигурированная мелодия побочной партии.
Финальное Presto охвачено стремительной танцевальной ритмической пульсацией. Бурной жизнерадостностью блещет начальная тема у tutti, дополняясь украшенной триолями мелодией солиста, скерцозной побочной темой. Скрипичная партия расцвечена нарядным кружевом фигурации.
Концерт № 3 соль мажор, KV 216 был закончен, как отмечено в автографе, 12 сентября 1775 года. Это замечательное произведение значительно опережает первые два скрипичных концерта как красотой и самобытностью музыкальных образов, так и многогранностью и изобретательностью их развития. Мелодика чарует поразительной задушевностью и щедростью, соотношения партий солиста и оркестра становятся более выразительными и многообразными, звучание tutti (струнные, два гобоя, замененные во второй части флейтами, две валторны) — более ярким и красочным.
Полную праздничного блеска и жизнерадостности главную тему первой части. Allegro, словно дополняют две мелодии побочной партии: звучащая у солиста изящно орнаментированная первая и расцвеченная пасторальными тембрами духовых вторая. Пронизывающий разработку новый мотив окрашивает музыку в минорные, чуть тревожные тона, вскоре исчезающие в предшествующих репризе речитативных фразах.
Вторая часть, ре-мажорное Adagio в сонатной форме, — подлинный шедевр моцартовской инструментальной лирики. Оркестровой экспозиции здесь нет, господствует поистине захватывающий своей красотой и проникновенностью монолог скрипки. Сладостную кантилену солиста, сопровождаемую плавным триольным аккомпанементом засурдиненных скрипок и альтон и pizzicato басов струнных, оттеняют tutti оркестра в начале и в заключительной партии, нежный тембр флейты, вступающей в побочной теме в выразительную «беседу» с солистом. Музыку Adagio нигде не омрачают драматические контрасты, с начала до конца она выдержана в светлом и задушевном характере.
В финальном Rondeau. Allegro, написанном в рондо-сонатной структуре, господствует жанрово-танцевальная стихия, пестрая калейдоскопичность тематизма. Ритмика австрийского лендлера пронизывает задорную мелодию рефрена, связующую партию и ее минорный вариант в первом из двух центральных эпизодов. Но особенно оригинален следующий эпизод, где Моцарт, внезапно изменив размер на двудольный, остроумно сопоставляет две мелодии, очевидно, фольклорного происхождения: изящную, возможно, французскую минорную тему (Andante), аккомпанируемую «гитарным» pizzicato струнных, и полную юмора шутливую мелодию (Allegretto) с характерной выдержанной «волыночной» квинтой. Реприза начального построенная органично венчает финал.