2 дня
О сайте
ЛЗГ, 1979. Зак. 1193. Т. 400
ШЕКСПИР! Имя звучит так мощно, что за этим именем легче представить целую эпоху, чем одного автора. Эпоху, замахнувшуюся на несколько эпох, на вечность.
Изданная в 1916 году двухтомная «Шекспировская Англия» показывает, что не было такой области политической, экономической, научной, художественной, бытовой жизни, которой не коснулся бы Шекспир. Он энциклопедичен и диктует поэту-переводчику эту же энциклопедичность. За переводы Шекспира брались, как правило, люди широких познаний, интересов, художники-мыслители.
Мотивы и образы шекспировских сонетов разнообразны. И способы выражения чувств и мыслей в них разнохарактерны. Они не могут не волновать своей глубокой думой о жизни и смерти, любви и дружбе, преданности и ревности. Каждый сонет — своего рода поэма или трагедия, получающая стремительное и законченное развитие в стесненных пределах четырнадцати строк. В каждом сонете своя завязка, своя кульминация, своя развязка и эпилог. Форму сонета Шекспир использовал в «Ромео и Джульетте» (первый диалог героев на балу). В ранней комедии «Тщетные усилия любви» диалог также приближен к сонетной форме. Современники Шекспира говорят о «сладостных» его сонетах, известных в кругу .личных друзей драматурга. В 1609 году сто пятьдесят четыре сонета вышли отдельной книгой. Белинский относил сонеты Шекспира к «богатейшей сокровищнице лирической поэзии». Поэт поднимает свое чувство до небесных высот, не забывая, откуда начинался полет его чувства. Не знаю я, как шествуют богини. Но милая ступает по земле.
Земное чувство, страсть, мысль Шекспира в их противоречивости мастерски передает Маршак в своих переводах. Возрожденческое, гуманитарное начало поэзии великого драматурга получает в русской транскрипции убедительное воплощение. Сонеты звучат как монологи, произносимые перед лицом вечности. И паша современность отвечает им с воодушевлением, откликается на их благородный зов. Из числа многих мастеров, переводивших Шекспира, на этой пластинке представлены двое — Борис Пастернак и Самуил Маршак. Два разных художника, с совершенно разными судьбами и разным отношением к искусству перевода.
Самуил Яковлевич Маршак мастерски решал задачи популяризации, умело сводил всю сложность мира и психологии людей к простым линиям, к броскому стиху к запоминающемуся образу. Таг; произошло и с Шекспиром. Все вулканическое, смутное, загадочное, трагичное у Шекспира он сделал четко определенным, прозрачным, легко обозримым, простым. Переводы сонетов Шекспира, выполненные Маршаком, были тепло встречены читателем, прессой, критикой. Известный шекспировед. профессор М. М. Морозов пишет: «Среди широких читательских кругов сонеты Шекспира были у пас до сих нор мало популярны, в особенности по сравнению с его прославленными драматическими произведениями. И, однако, стоило только переводам Маршака появиться в журналах, как сонетами Шекспира живо заинтересовались советские читатели разных возрастов и разных профессий».
На протяжении многих лет я встречал Бориса Леонидовича Пастернака на улицах Москвы, у него дома в Лаврушинском и на даче в Переделкино, на вечерах во Всероссийском театральном обществе, в Московском университете, в Центральном Доме литераторов. С глазу па глаз, в обществе друзей и знакомых, он. все более и более воодушевляясь, сияя it усиливая действие речи ему одному присущей юношески непосредственной и всегда неожиданной жестикуляцией, много и охотно говорил о жизни и о Шекспире, о Шекспире, вошедшем в его жизнь. Можно сказать так: он был обуреваем Шекспиром, как бывал обуреваем музыкой, философией, грозой любовью. Перед Пастернаком был не автор, который восхищал и звал it переводческому верстаку. Нет, это была одна из стихий мира, это было второе имя творческого начала жизни.
Шекспир! Эта тема у Пастернака не исчерпывается только его переводами пьес и лирики. Тема Шекспира у Пастернака гораздо тире. Она находится в непосредственной и тесной связи с выработкой новой поэтики Пастернака. Она прослеживается от раннего стихотворения «Шекспир» (1919) до позднего — «Гамлет» (1946 — 1952), От «Марбурга» (1915) со знаменитой строкой «В тот день всю тебя, от гребенок до ног. как трагик в провинции драму шекспирову. носил я с собою и знал назубок, шатался по городу и репетировал» до незавершенной, писавшейся незадолго до смерти драмы в прозе «Слепая красавица». опирающейся на изучение отечественной истории и шекспировских хроник.
Мельком оброненная фраза из раннего стихотворения «Елене» «Фауста, что .ли. Гамлета ли» —оказалась вещей. И Фауст. и Гамлет (в кавычках и без кавычек) поглотили время и труд Пастернака в зрелые и поздние годы. Русский читатель получил обе части гётевской поэмы в переводе Пастернака. Шекспировский пикл Пастернака огромен. «Гамлет», «Ромео и Джульетта». «Антоний и Клеопатра». «Отелло», «Король Генрих IV». «Король Лир» и «Макбет». К этому надо добавить лирику (особо в ней должно отметить перевол 66-го сонета. «Зимы», «Музыки») многие беседы-импровизации, размышления вслух на шекспировские темы, рассеянные в письмах Пастернакя замечания о Шекспире. . .
В заметках о Шекспире и в размышлениях о нем выложены принципы переводческой работы. Главный из этих принципов гласит: «Подобно оригиналу, перевод должен производить впечатление жизни, а не словесности.
В творчестве Пастернака и во всей нашей литературе шекспировский цикл его работ занимает особое место и служит примером, достойным изучения и исследования. Переводчик оставил нам, помимо самих переводов, рассказ о методах своей работы, о том, как она протекала.
«Переводить Шекспира — пишет он, — работа, требующая труда и времени. Принявшись за нее, приходится заниматься ежедневно, разделив задачу на доли достаточно крупные, чтобы работа не затянулась. Это каждодневное продвижение по тексту ставит переводчика в былые положения автора Он день за днем воспроизводит движения, однажды проделанные великим прообразом. Не в теории, а на деле сближаешься с некоторыми тайнами автора, ощутимо в них посвящаешься» .
К тайнам Шекспира Пастернак прорывался не сквозь книгохранилища, а сквозь время. Поэт XX века захотел увидеть поэта XVI века, его самого, а не версии о нем, не отголоски его славы. Пастернак пожелал снять с портрета Шекспира (а переводя, как известно, поэт воспроизводит портрет автора) напластования и пыль времени, прорваться сквозь споры и дискуссии, растянувшиеся на многие поколения. Тайна Шекспира! Не вчера это началось и не завтра завершится.
Новая попытка разгадать Шекспира не столько сопрягается с предыдущими попытками, сколько исходит из нового духа времени. Пастернак, воспроизводя Шекспира, сталкивает его мир с нашим миром. XVI. век с XX веком. Век Ленина. Эйнштейна, Кюри. Менделеева. Бора. Ферми с веком Монтеня, Бэкона. Эразма Роттердамского, Коперника, Кеплера. Сервантеса.
В работе Пастернака, как и каждого настоящего художника, ощутимо участвовал сложнейший опыт русской истории, опыт нескольких поколений мыслителей и писателей и, конечно же, разнохарактерных переводческих усилий.
Переводчик должен до минимума сократить дистанцию времени между нынешним читателем и слушателем, с одной стороны, и оригиналом и эпохой оригинала — с другой. Это не модернизация, а живое требование времени. Для Пастернака несомненна личность Шекспира, его единство. Это и ощутимо в его переводах.
Пленка с записью голоса Бориса Пастернака, читающего свой перевод «Хроники Генриха IV». найдена недавно в архивах Львом Шиловым. Это запись 1947 года, пора увлеченной работы переводчика. Вильям Шекспир, уроженец Стрэтфоода на реке Эвон, нашел в Советском Союзе друзей и поклонников. Его драмы и поэзия находят самый радушный прием во всех уголках нашего отечества. Шекспир, прочитанный в середине XX века его русскими переводчиками, много говорит сердцу и уму наших читателей и слушателей.
ШЕКСПИР! Имя звучит так мощно, что за этим именем легче представить целую эпоху, чем одного автора. Эпоху, замахнувшуюся на несколько эпох, на вечность.
Изданная в 1916 году двухтомная «Шекспировская Англия» показывает, что не было такой области политической, экономической, научной, художественной, бытовой жизни, которой не коснулся бы Шекспир. Он энциклопедичен и диктует поэту-переводчику эту же энциклопедичность. За переводы Шекспира брались, как правило, люди широких познаний, интересов, художники-мыслители.
Мотивы и образы шекспировских сонетов разнообразны. И способы выражения чувств и мыслей в них разнохарактерны. Они не могут не волновать своей глубокой думой о жизни и смерти, любви и дружбе, преданности и ревности. Каждый сонет — своего рода поэма или трагедия, получающая стремительное и законченное развитие в стесненных пределах четырнадцати строк. В каждом сонете своя завязка, своя кульминация, своя развязка и эпилог. Форму сонета Шекспир использовал в «Ромео и Джульетте» (первый диалог героев на балу). В ранней комедии «Тщетные усилия любви» диалог также приближен к сонетной форме. Современники Шекспира говорят о «сладостных» его сонетах, известных в кругу .личных друзей драматурга. В 1609 году сто пятьдесят четыре сонета вышли отдельной книгой. Белинский относил сонеты Шекспира к «богатейшей сокровищнице лирической поэзии». Поэт поднимает свое чувство до небесных высот, не забывая, откуда начинался полет его чувства. Не знаю я, как шествуют богини. Но милая ступает по земле.
Земное чувство, страсть, мысль Шекспира в их противоречивости мастерски передает Маршак в своих переводах. Возрожденческое, гуманитарное начало поэзии великого драматурга получает в русской транскрипции убедительное воплощение. Сонеты звучат как монологи, произносимые перед лицом вечности. И паша современность отвечает им с воодушевлением, откликается на их благородный зов. Из числа многих мастеров, переводивших Шекспира, на этой пластинке представлены двое — Борис Пастернак и Самуил Маршак. Два разных художника, с совершенно разными судьбами и разным отношением к искусству перевода.
Самуил Яковлевич Маршак мастерски решал задачи популяризации, умело сводил всю сложность мира и психологии людей к простым линиям, к броскому стиху к запоминающемуся образу. Таг; произошло и с Шекспиром. Все вулканическое, смутное, загадочное, трагичное у Шекспира он сделал четко определенным, прозрачным, легко обозримым, простым. Переводы сонетов Шекспира, выполненные Маршаком, были тепло встречены читателем, прессой, критикой. Известный шекспировед. профессор М. М. Морозов пишет: «Среди широких читательских кругов сонеты Шекспира были у пас до сих нор мало популярны, в особенности по сравнению с его прославленными драматическими произведениями. И, однако, стоило только переводам Маршака появиться в журналах, как сонетами Шекспира живо заинтересовались советские читатели разных возрастов и разных профессий».
На протяжении многих лет я встречал Бориса Леонидовича Пастернака на улицах Москвы, у него дома в Лаврушинском и на даче в Переделкино, на вечерах во Всероссийском театральном обществе, в Московском университете, в Центральном Доме литераторов. С глазу па глаз, в обществе друзей и знакомых, он. все более и более воодушевляясь, сияя it усиливая действие речи ему одному присущей юношески непосредственной и всегда неожиданной жестикуляцией, много и охотно говорил о жизни и о Шекспире, о Шекспире, вошедшем в его жизнь. Можно сказать так: он был обуреваем Шекспиром, как бывал обуреваем музыкой, философией, грозой любовью. Перед Пастернаком был не автор, который восхищал и звал it переводческому верстаку. Нет, это была одна из стихий мира, это было второе имя творческого начала жизни.
Шекспир! Эта тема у Пастернака не исчерпывается только его переводами пьес и лирики. Тема Шекспира у Пастернака гораздо тире. Она находится в непосредственной и тесной связи с выработкой новой поэтики Пастернака. Она прослеживается от раннего стихотворения «Шекспир» (1919) до позднего — «Гамлет» (1946 — 1952), От «Марбурга» (1915) со знаменитой строкой «В тот день всю тебя, от гребенок до ног. как трагик в провинции драму шекспирову. носил я с собою и знал назубок, шатался по городу и репетировал» до незавершенной, писавшейся незадолго до смерти драмы в прозе «Слепая красавица». опирающейся на изучение отечественной истории и шекспировских хроник.
Мельком оброненная фраза из раннего стихотворения «Елене» «Фауста, что .ли. Гамлета ли» —оказалась вещей. И Фауст. и Гамлет (в кавычках и без кавычек) поглотили время и труд Пастернака в зрелые и поздние годы. Русский читатель получил обе части гётевской поэмы в переводе Пастернака. Шекспировский пикл Пастернака огромен. «Гамлет», «Ромео и Джульетта». «Антоний и Клеопатра». «Отелло», «Король Генрих IV». «Король Лир» и «Макбет». К этому надо добавить лирику (особо в ней должно отметить перевол 66-го сонета. «Зимы», «Музыки») многие беседы-импровизации, размышления вслух на шекспировские темы, рассеянные в письмах Пастернакя замечания о Шекспире. . .
В заметках о Шекспире и в размышлениях о нем выложены принципы переводческой работы. Главный из этих принципов гласит: «Подобно оригиналу, перевод должен производить впечатление жизни, а не словесности.
В творчестве Пастернака и во всей нашей литературе шекспировский цикл его работ занимает особое место и служит примером, достойным изучения и исследования. Переводчик оставил нам, помимо самих переводов, рассказ о методах своей работы, о том, как она протекала.
«Переводить Шекспира — пишет он, — работа, требующая труда и времени. Принявшись за нее, приходится заниматься ежедневно, разделив задачу на доли достаточно крупные, чтобы работа не затянулась. Это каждодневное продвижение по тексту ставит переводчика в былые положения автора Он день за днем воспроизводит движения, однажды проделанные великим прообразом. Не в теории, а на деле сближаешься с некоторыми тайнами автора, ощутимо в них посвящаешься» .
К тайнам Шекспира Пастернак прорывался не сквозь книгохранилища, а сквозь время. Поэт XX века захотел увидеть поэта XVI века, его самого, а не версии о нем, не отголоски его славы. Пастернак пожелал снять с портрета Шекспира (а переводя, как известно, поэт воспроизводит портрет автора) напластования и пыль времени, прорваться сквозь споры и дискуссии, растянувшиеся на многие поколения. Тайна Шекспира! Не вчера это началось и не завтра завершится.
Новая попытка разгадать Шекспира не столько сопрягается с предыдущими попытками, сколько исходит из нового духа времени. Пастернак, воспроизводя Шекспира, сталкивает его мир с нашим миром. XVI. век с XX веком. Век Ленина. Эйнштейна, Кюри. Менделеева. Бора. Ферми с веком Монтеня, Бэкона. Эразма Роттердамского, Коперника, Кеплера. Сервантеса.
В работе Пастернака, как и каждого настоящего художника, ощутимо участвовал сложнейший опыт русской истории, опыт нескольких поколений мыслителей и писателей и, конечно же, разнохарактерных переводческих усилий.
Переводчик должен до минимума сократить дистанцию времени между нынешним читателем и слушателем, с одной стороны, и оригиналом и эпохой оригинала — с другой. Это не модернизация, а живое требование времени. Для Пастернака несомненна личность Шекспира, его единство. Это и ощутимо в его переводах.
Пленка с записью голоса Бориса Пастернака, читающего свой перевод «Хроники Генриха IV». найдена недавно в архивах Львом Шиловым. Это запись 1947 года, пора увлеченной работы переводчика. Вильям Шекспир, уроженец Стрэтфоода на реке Эвон, нашел в Советском Союзе друзей и поклонников. Его драмы и поэзия находят самый радушный прием во всех уголках нашего отечества. Шекспир, прочитанный в середине XX века его русскими переводчиками, много говорит сердцу и уму наших читателей и слушателей.