8 дней
О сайте
ЛЗГ, 3.01.91
Владимиру Высоцкому хотелось узнать, можно ли его читать. Именно поэтому он однажды обратился к Слуцкому, Межирову и ко мне с просьбой послушать его стихи и отобрать их для «Дня поэзии». Это была, кажется, единственная прижизненная его публикация.
Высоцкий — незаурядный поэт. Естественно, что у его поэзии есть противники. С одной стороны, снобы, не находящие в его искусстве утонченности, с другой — самозваные законодатели вкуса, усматривающие в его стихах разрыв с русской литературной традицией. Отнесясь к Высоцкому без предубеждения, легко попрекнуть и тех, и других. Сейчас о феномене Высоцкого пишут серьезные социологи и философы.
Новый городской романс (так условно назовем этот жанр) явился как потребность на пороге шестидесятых годов и стал художественной реальностью в творчестве Булата Окуджавы. Новое качество романсу придал Высоцкий. Поэзия тогда вышла на эстраду, которая требует не только слова, но и музыки.
«Эстрадность» порой употребляют как термин отрицательный. Между тем уже не однажды именно она решительно освежала русскую поэзию и помогала ей выйти из застоя. Так было и в конце прошлого века, когда поэзия Апухтина и городской романс в значительной мере сформировали распев Блока.
Высоцкий — человек городской, выросший в московском доме. Он обладает актерским талантом перевоплощения и так сливается со своими персонажами, что слушатель невольно их смешивает с автором. В этой исповеди от имени других Высоцкий предельно достоверен и правдив. Он бьет по наследию мрачных времен и ставит решительную черту под ними.
Поэтика Высоцкого шире поэтики городского романса. В ней слышны некрасовская и есенинская традиции, отголоски Северянина, гражданский накал Маяковского. И выучка у баллады двадцатых годов. Новаторство Высоцкого — а оно несомненно и ждет серьезного изучения — основано на широкой базе русской поэтической культуры, от романтизма до двадцатого века. Язык его песен построен на сочетании романтически высокого стиля с современным московским просторечием.
Я уверен, что Высоцкий в его лучших образцах обретет широкого читателя, ибо в чтении явственнее новизна его слова и его правда.
Д. Самойлов
Владимиру Высоцкому хотелось узнать, можно ли его читать. Именно поэтому он однажды обратился к Слуцкому, Межирову и ко мне с просьбой послушать его стихи и отобрать их для «Дня поэзии». Это была, кажется, единственная прижизненная его публикация.
Высоцкий — незаурядный поэт. Естественно, что у его поэзии есть противники. С одной стороны, снобы, не находящие в его искусстве утонченности, с другой — самозваные законодатели вкуса, усматривающие в его стихах разрыв с русской литературной традицией. Отнесясь к Высоцкому без предубеждения, легко попрекнуть и тех, и других. Сейчас о феномене Высоцкого пишут серьезные социологи и философы.
Новый городской романс (так условно назовем этот жанр) явился как потребность на пороге шестидесятых годов и стал художественной реальностью в творчестве Булата Окуджавы. Новое качество романсу придал Высоцкий. Поэзия тогда вышла на эстраду, которая требует не только слова, но и музыки.
«Эстрадность» порой употребляют как термин отрицательный. Между тем уже не однажды именно она решительно освежала русскую поэзию и помогала ей выйти из застоя. Так было и в конце прошлого века, когда поэзия Апухтина и городской романс в значительной мере сформировали распев Блока.
Высоцкий — человек городской, выросший в московском доме. Он обладает актерским талантом перевоплощения и так сливается со своими персонажами, что слушатель невольно их смешивает с автором. В этой исповеди от имени других Высоцкий предельно достоверен и правдив. Он бьет по наследию мрачных времен и ставит решительную черту под ними.
Поэтика Высоцкого шире поэтики городского романса. В ней слышны некрасовская и есенинская традиции, отголоски Северянина, гражданский накал Маяковского. И выучка у баллады двадцатых годов. Новаторство Высоцкого — а оно несомненно и ждет серьезного изучения — основано на широкой базе русской поэтической культуры, от романтизма до двадцатого века. Язык его песен построен на сочетании романтически высокого стиля с современным московским просторечием.
Я уверен, что Высоцкий в его лучших образцах обретет широкого читателя, ибо в чтении явственнее новизна его слова и его правда.
Д. Самойлов