АЗГ, № заказа не указан

Художник А.Гусев
Фото В.Ивлевой, А.Усова, В.Конрадта, В.Немтинова, В.Барановского
ВСГ. Запись студии Лен. рок-клуба, 1984-1985

НОЧИ БОРИСА ГРЕБЕНЩИКОВА

Он приехал в Переделкино, как всегда неожиданно, после внезапного звонка — по-хорошему худой, этакий вольный рок-стрелок, с гитарой вместо лука или арбалета. Привычная к странствиям куртка, холщовый шотландский подсумок, удлиненное бледное лицо с улыбочкой фавна и полусапоги, которые он порывался снять, ' чтобы не наследить, — все обозначало в нем городского Робина Гуда. Освоясь в тепле, ночной гость рассказал, как на днях утонул Саша Куссуль, скрипач из их «Аквариума» — переплыл Волгу, а на обратном пути сил не хватило. Перед тем, как запеть, гость разложил на столе рядом со столовыми приборами музыкальные футлярчики и надел на шею металлический хомут-подставку для губной гармошки. Начал с «Деревни». Ах, эта постпинкфлойдовсиая деревня, тонко оркестрованная кваканьем лягушек, ночными вздохами и потусторонней скрипкой Куссуля. где протяжные северные российские распевы переплетаются с кельтскими, это отнюдь не полуграмотная «дура-деревня» спита «а-ля рюсс», а новая загадка, в которой судьба, свобода, душа и свой язык, — о чем ты, вечно вечная и новая природа!.. Ночные переделкинские перелески и сирени с незавышенным фоном прильнули к стеклам послушать про себя.
Если же станет темно, чтобы читать тебе —
Я открываю дверь, и там стоит ночь.
Голос Бориса Гребенщикова высокий, странный, с нереальным отсветом, будто белая ночь. Культура Северной Пальмиры стоит за ним.
Мы охвачены тою же самою
Оробелою верностью тайне,
Как раскинувшийся панорамою
Петербург за Невою бескрайней.
Когда он, закрыв веки, оборачивается к окну в профиль, белокурые волосы, схваченные сзади тесемкой, чтобы не мешали, походят на косу времен Павла. В отличие от «хард-рока» и «металлистов» автор бережен к слову, он следует не только школе ироников Заболоцкого и Хармса, но и волевому глаголу Гумилёва.
Сквозь пластмассу и жесть
Иван Бодхидхарма склонен видеть деревья
Там, где мы склонны видеть столбы.
Гребенщикову 33 ныне. Принято считать это возрастом Христа и Ильи Муромца, возрастом душевных свершений. Он окончил факультет математики ЛГУ, работал программистом, подтверждая практикой утверждение петербургского поэта, что надо верить больше математике, чем мистике. Его отличают тонкий профессионализм, артистизм, истинное знание классики. Даже Сергей Курёхин, что куролесит у него на рояле, идет от классики. Еще студентом, оцепенев от Битлов, он основал ансамбль «Аквариум», пожалуй, самую некоммерческую из групп. Он суперпопулярен. Люди, не знающие его аудитории, представляют ее сборищем нравственных уродов и истеричек. Между тем это серьезные знатоки. Ему пишут, как сегодняшнему лидеру кассетной культуры, тысячи — студенты, молодые солдаты и офицеры, таежники. Музыка единит людей и народы. Когда к нам заезжал Боб Дилан, мне не удалось их свести, но, думаю, заокеанскому идолу пришлись бы' по душе русские распевы современного ленинградца. Зато с Алленом Гинсбергом они заинтересованно играли друг другу в наших деревянных стенах. «Всухую», под гитару и губгармошку, поет он свой «Глаз», который, конечно, теряет без оркестровки саксофонов, но выигрывает в искренности:
На нашем месте должна быть звезда.
Ты чувствуешь сквозняк оттого,
что это место свободно.
Вслушиваясь в ночного гостя, ищущего свои пути, в его «Детей Декабря» и «Небо», я пытаюсь понять загадочное ироничное племя, про которое столько ворчливо врали, , отпихивали от культуры, нарекали эгоцентризмом и инфантилизмом. Но именно они, юные пожарники Чернобыля, не дожидаясь производства защитных скафандров, шагнули в огонь, спасли Киев, Смоленск и нас с вами, именно они, аудитория Гребенщикова, двадцатилетние пограничники, вытащили сотни тонущих с «Нахимова». Поверим их вкусу. Их сложному внутреннему миру. Музыка для них не только главное увлечение, это средство, общения в разрозненной жизни. Нынешние дети с ходу отличают группы «Зоопарк», «Браво», «Кино», «Роллинг стоунз» и «Кокто твинз», так же, как детство их прадедов отличало раскраску ирокезов от могикан по Ф. Куперу и М. Риду. Происходит рождение некоего коллективного музыкального сознания, миллионы магнитофонов страны сливаются в некую духовную индустрию, по кассетному селектору откликаются миллионы душ. Это явление. Или правда идет создание «рок-фольклора» молодого народа эпохи НТР? Освоенная массами современная музыкальная аппаратура ничуть не сложнее для детей компьютерного века, чем была Для своего времени изобретенная в прошлом веке гармошка. В случае Гребенщикова эта новая стадия устного «народного творчества» сложна и тонка по вкусу. Настоящий мастер всегда образован. Скажем, кажущаяся площадность Высоцкого обманна — он читал и чтил Бальмонта, Цветаеву и современных мастеров. Новая музыкальная культура, пробиваясь с боем, противостоит как тугоухим консерваторам, так и разливанному морю механической поп-халтуры. Не всем новое явление по вкусу. Есть у него вещи еще недодуманные. Так и должно быть. Уходя, застенчиво ссутупясь, Борис дал мне свою прозаическую повесть, уходящую в глубь сказов и «нескладух». Новое время работает на новые песни. Поздравим автора с первым диском. Жаль, что премьера запоздала. Жаль, что диск не резиновый, и в него не вошли «Пока не начался джаз» и другие программные вещи. На этом диске звучат последние записи скрипки Александра Куссуля. Жаль, что он уже не услышит этого диска.
АНДРЕЙ ВОЗНЕСЕНСКИЙ