«Пение Литвин невозможно позабыть тому, кто хоть раз слышал этот голос, поражающий сочетанием красоты и силы, могучею полной струей врывающийся в звуковые волны оркестра Нет такого момента в любой партии, с которым Литвин не справилась бы блестяще, безукоризненно, идеально. . ." Так писала в 1912 году „Русская музыкальная газета" о Фелии Литвин Не только исключительный голос (в нем, по словам дирижера Д И. Похитонова, «было три регистра: контральто, меццо-сопрано и сопрано") диапазоном более двух с половиной октав и исключительная вокальная техника составляли неотразимую силу воздействия пения Литвин. Как вспоминает С. Ю. Левик, «искренность ее переживания начисто отметала у слушателей мысль о каких «бы то ни было „приемах"... слушатель забывал о сценической площадке, об аксессуарах театрального представления, переставал замечать не только не женственный, но и не женский рост певицы".
Чтобы найти параллели феноменальной Литвин, приходится обращаться к еще более далеким временам — легендарным голосам первой половины XIX века. Марии-Корнели Фалькон, Марии Малибран. Ни одной певице нашего столетия, даже такого масштаба, как Мария Каллас и Кир-стен Флагстад, не удалось приблизиться к совершенству Литвин.
Великая певица имела поистине безграничный репертуар: от опер Глюка и Моцарта до Вагнера, Даргомыжского, Сен-Санса. Ей были посильны партии Джильды в „Риголетто" Дж. Верди и Далилы в „Самсоне и Далиле" К. Сен-Санса. В камерном репертуаре ее исполнительскими шедеврами были вокальные циклы Р. Шумана и М. Мусоргского, песни Л. Бетховена и романсы П. Чайковского и С. Рахманинова. Уникальный голос и редкостный дар вдохновенного интерпретатора, безупречный художественный вкус и творческий интеллект сочетались в Литвин, достигшей а своем искусстве поистине классических высот.
Фелия Васильевна Литвин родилась в Петербурге. Точная дата рождения певицы с полной определенностью не установлена, наиболее вероятная — 3! августа 1861 года. Ее отец, Василий Шютц,— правнук выдающегося „мебельера" и декоратора, приехавшего в Россию вместе с Петром I после одного из заграничных путешествий" царя. Мать Литвин (по происхождению — из французской Канады) имела среди своих предков полковника Джона Мунро, которого Фенимор Купер сделал персонажем романа „Последний из могикан". Настоящее имя Литвин — Франсуаза-Жанна Шютц (иногда встречается и еще одно, „раннее", русское имя певицы: Фекла Васильевна). Фелией ее назвал великий французский баритон Виктор Морель, „крестный отец" в искусстве Литвин и многих других выдающихся певцов. Литвин — офранцуженная форма фамилии мужа певицы Литвиноза. (Замужество ее было кратковременным, муж заставил Литвин уйти со сцены, но это продолжалось недолго: Фелия предпочла скитальческую жизнь артисткиК
Сильнейшим впечатлением детства Литвин была музыка. В семье рассчитывали на таланты ее старшей сестры, а Фелия следовала за ней и таким образом побывала на уроках лучших педагогов: знаменитого Франческо Ламперти»и выдающегося тенора и реформатора вокальной техники Жюля Дюпре. С десяти лет Фелия вместе с сестрой обучалась в пансионах и у педагогов Италии и Франции. С пятнадцати лет она самостоятельно занималась у Барт-Бандералли (в числе ее педагогов называют и Полину Виардо-Гарсиа), основного педагога, которому певица обязана своей первоклассной школой. В шестнадцать лет Литвин впервые выступила перед публикой: в сборной программе она исполнила арию Леоноры из „Трубадура" Дж. Верди в парижском зале „Плейель". На оперной сцене Литвин появилась в 1883 году. Ее первой партией была Амелия в „Симоне Бокканегра" Дж. Верди в „Итальянском театре" в Париже. Виктор Морель, музыкальный руководитель театра, сам подготовил Литвин к сценическому дебюту. Большими друзьями певицы стали ее партнеры в первом спектакле, знаменитые братья де Решке, тенор Жан (Ян Мечислав) и бас Эдуард. С ними Литвин впоследствии разделяла триумфы на сценах Лондона, Петербурга, Парижа. Нью-Йорка После выступлений в Экс-леЛ5ен, Бордо, Женеве, Барселоне, где Литвин за три дня подготовила партию Донны Анны в моцартовском „Дон Жуане" под руководством Исаака Альбениса, Литвин проводит сезон 1880/87 года в Брюсселе в театре „Ла Монне". Здесь в ее репертуаре, ранее включавшем партии драматического, лирического и колоратурного сопрано в итальянских и французских операх, появилась Брунгильда в вагнеровской „Валькирии". Литвин стала лучшей вагнеровской певицей своего времени, ей оказались под силу не только титанические масштабы музыки Вагнера, но и ее глубокое содержание.
После выступлений в Риме и Венеции, в 1889 году состоялся дебют Литвин в парижской „Гранд опера" "(Валентина в „Гугенотах" Дж. Мейербера). Затем Литвин „завоевала" театр „Сан-Карло" в Неаполе и, наконец, 7 апреля 1890 года миланский „Ла Скала" (ее партнерами в „Гам-лете"А. Тома были Эмма Кальве и Маттиа Баттистини). После этого Фелия Литвин возвращается на родину. В России она проводит целый сезон, поет в Большом театре, в Мариинском театре в Петербурге, в итальянской опере в Москве, вместе с итальянскими артистами выступает в Одессе. В ее репертуаре появляются „Юдифь" А. Серова (заглавная партия в ансамбле с Ф. Стравинским в Петербурге) и „Русалка" А. Даргомыжского. Несмотря на огромное впечатление, которое произвела артистка, дирекция императорских театров не продлила контракт с Литвин на следующий год. Ей так и не удалось исполнить подготовленные роли (Воислава в ..Младе" Н. Римского-Корсакова, Ярославна в „Князе Игоре" А. Бородина). В Россию Литвин вернулась через восемь лет. За эти годы значительно обогатился ее оперный репертуар. И несмотря на то. что в основном он состоял из опер зарубежных авторов, воздействие русской музыкальной культуры на творчество Литвин несомненно. Европейские исследователи ее деятельности отмечают, что певица соединила в сво:ем искусстве новые, прогрессивные черты французской и русской исполнительских традиций. Недаром ряд зарубежных изданий называет ее „французско-русской" певицей, а некоторые — просто русской.
В 1893—1895 годах в сценической карьере Литвин наступил перерыв, а затем все пришлось начинать заново. Новое восхождение певицы к вершинам оперного Олимпа было необычайно стремительным. В Марселе она производит настоящий фурор в „Аиде" Дж. Верди, „Фаусте" Ш. Гуно, „Африканке" и „Гугенотах" Дж. Мейербера, а также в партии Эльзы в „Лоэнгрине" Р. Вагнера и сразу же приглашается в „Ла Скала". Чтобы услышать Литвин в своих операх „Генрих VIII" и „Самсон и Далила", в Милан совершил путешествие их автор — К. Сен-Санс. В Монте-Карло исполнение Литвин вызывает восторг прославленной Аделины Патти. Вместе с братьями де Решке Литвин отправляется в Байрейт, где знакомится с вдовой Вагнера Козимой, полновластной хозяйкой фестивального театра. Но в Байрейте для Литвин, как, впрочем и для лучшей вагнеровской певицы Германии Анны Бар-Мильденбург, не нашлось места. Высокопарный, ложно-патриот*ический, „истинно немецкий" стиль Байрейта тех лет не мог вместить вдохновение Литвин.
Литвин отправляется в США. Поет в Нью-Йорке, совершает турне по ряду крупных городов. В феврале 1898 года в составе вагнеровской труппы Литвин прибывает в Петербург. Ее Брун-гильда и Изольда покоряют слушателей. С этого времени певица ежегодно выступала в России. В Мариинском театре образовался первоклассный вагнеровский ансамбль, возглавляемый Фелией Литвин и Иваном Васильевичем Ершовым. Литвин выступала с Ф. Шаляпиным в „Русалке" и „Юдифи", а также едва ли не со всеми лучшими артистическими силами России тех лет в Пе.-тербурге и Москве. В концертах Литвин раскрыла свое дарование великолепного интерпретатора камерной музыки. Она участвовала в концертах Русского музыкального общества, „Концертах Зилоти", „Концертах Кусевицкого". Дружеские узы связывали ее с деятелями русской музыкальной культуры: С. И, Танеевым, Э. Ф. Направником и многими другими. Последнее десятилетие своей сценической жизни Литвин провела в основном в России и во Франции. Среди ее французских друзей в искусстве следует отметить, кроме К. Сен-Санса и Ж. Массне, Г. Форе, Дж. Энеску и А. Корто, под управлением которого Литвин пела в парижской премьере „Гибели богов" Р. Вагнера. Во Франции и Бельгии Литвин возродила интерес к операм К. В. Глюка: в 1904 году она спела одну из своих лучших партий — Альцесту в одноименной опере в „Опера комик", а в 1907 году выступила в премьере „Армиды". Гастролировала Литвин в эти годы и в других странах: в Англии (в Лондоне ее партнером в „Дон Жуане" был Э. Карузо), в Италии (в „Ла Скала" в „Гибели богов" под управлением А. Тосканини), в Германии (в концертах А. Никита в Берлине), в Польше (в Варшаве она покорила публику исполнением песен Шопена на польском языке), в Австрии, в Румынии. В 1909 году в Монте-Карло была поставлена „Русалка" А. Даргомыжского с Фелией Литвин, Ф. И. Шаляпиным и Д. А. Смирновым. Совершила певица и поездку в Южную Америку.
Среди последних работ Фелии Литвин заглавная партия в „Тоске" Дж. Пуччини (Ницца, 1913 г.) и Кундри в вагнеровской „Парсифале" (Петербург, Амстердам, Монте-Карло, 1913 г.). Стремление расширить свой репертуар в русских операх певице не удалось реализовать. Лишь только партия Ярославны была' исполнена ею в 1907 году в Париже в первом „Русском сезоне" С. Дягилева (концертное исполнение фрагментов „Князя Игоря" А. Бородина с Ф. И. Шаляпиным в заглавной партии). Литвин подготовила партию Марины в „Борисе Годунове" М. Мусоргского для следующего сезона, но отказалась от участия в спектакле, когда узнала, что постановка пойдет со значительными купюрами. Не удалось Литвин исполнить и подготовленные ею партии западного репертуара, в том числе глюковского Орфея, Елизавету в „Тяигейзере" Р. Вагнера, Норму в одноименной опере В. Беллини. Лишь только одну Кармен певица сознательно избегала исполнять на сцене, учитывая свои „габариты". Начавшаяся мировая война оборвала связи Литвин с Россией (на 1914 год намечалось турне по России с Сергеем Кусевицким и Фрицем Крейслером), ускорила окончание ее артистического пути.
Последние спектакли с участием Литвин состоялись в 1915 году в Монте-Карло („Аида" в ансамбле с Э. Карузо) и в 1917 году в „Гранд опера" (заглавная партия в опере А. де По-линьяк „Юдифь"). Последнее концертное выступление великой певицы было в 1924 году в парижском зале „Гаво". Великолепная вокальная форма позволила ей исполнить в своей программе свыше тридцати произведений, многие из них бисировались. В 1927 году Литвин была награждена орденом Почетного легиона, избрана профессором консерватории в Фонтенбло.
Великая певица, Литвин была и первоклассным педагогом, хотя ей и не удалось создать собственную школу. Среди ее учеников французские певицы Роз Феар и Жермен Любен, американка Лилиан Гренвилл, выдающиеся русские певцы Иван Алчевский, Вера Павловская-Бо-ровик, первый исполнитель Парсифаля в России Николай Куклин и Нина Кошиц, любимая певица С. В. Рахманинова, о которой Литвин писала: „В ее голосе я узнаю себя". К концу жизни певица, потеряв близких и друзей, осталась в одиночестве. Скончалась Фелия Литвин в Париже в доме для престарелых артистов 12 октября 1936 года. В своих мемуарах она писала: „Смысл существования заключался для меня в пении. . . моего голоса. . . уже нет. На память о нем остались лишь несколько пластинок. И, дотрагиваясь до граммофона, я говорю: „Здесь покоится Фелия Литвин*.