2 дня
О сайте
Выдающийся итальянский тенор Карло Бергонци родился 27 февраля 1924 года в небольшой деревне Видоленцо неподалеку от Буссето. Уроженцем этих мест был и великий Джузеппе Верди, который стал для артиста самым любимым и наиболее близким его вокальной индивидуальности композитором. Не случайно Бергонци первым из певцов осуществил запись всех теноровых арий из опер Верди.
Увлечение музыкой пришло к Карло Бергонци рано. Он брал уроки фортепиано, пел в хоре. Заниматься вокалом начал у Синчеро Пизарони, затем у баритона Эдмондо Грандини. В Пармской консерватории имени Арриго Бойто его педагогом был известный маэстро Эдмондо Кампогальяни (среди его учениц — Рената Тебальди, одна из самых знаменитых певиц XX века). Кампогальяни обучил Карло Бергонци правильному певческому дыханию, что в дальнейшем явилось основой успехов артиста на оперной сцене. Однако педагог вел его как баритона. Именно в этом амплуа он и предстал в 1947 году перед авторитетной комиссией миланского театра „Ла Скала".
Дебютом Карло Бергонци на оперной сцене стала партия Фигаро („Севильский цирюльник" Дж. Россини), которую он спел в 1948 году в городе Лечче. В течение следующих двух лет он продолжал выступать как баритон, но без особого успеха, испытывая трудности как в верхнем, так и в нижнем регистрах голоса. Однако исполнял ряд ведущих партий и однажды даже заменил знаменитого Тито Гобби в партии Риголетто.
Перемена в судьбе Бергонци произошла 12 октября 1950 года: в этот день за кулисами театра Гольдони в Ливорно, распеваясь перед спектаклем, певец неожиданно взял верхнее теноровое „до". После трех месяцев самостоятельной работы он снова дебютировал на оперной сцене уже в качестве тенора (партия Андре Шенье в одноименной опере У. Джордано). Это произошло 12 января 1951 года в городе Бари в Апулии.
Постепенно имя нового тенора приобретает известность. Он поет разнообразный репертуар на сценах итальянских провинциальных театров, и уже в этот период намечается тяготение певца к операм своего великого земляка Джузеппе Верди. В 1951 году Итальянское радио привлекает Бергонци к участию в спектаклях, посвященных пятидесятилетию со дня смерти Верди: он выступает в постановках таких редко исполняемых опер композитора, как „Двое Фоскари", „Жанна Д'Арк", „Оберто", „Симон Бокканегра".
Этапным в оперной карьере Карло Бергонци стал 1953 год. 24 марта он дебютировал в миланском театре „Ла Скала" в мировой премьере оперы современного итальянского композитора Наполи „Мазаньело", а спустя некоторое время спел партию Альваро в „Силе судьбы" Верди в лондонском театре „Ковент-Гарден".
В 1955 году Бергонци впервые гастролировал в США: в Чикаго он исполнял партии Генри в „Плаще" Дж. Пуччини и Туридду в „Сельской чести" П. Масканьи. Следующий сезон ознаменовался для певца дебютом на сцене нью-йоркского театра „Метрополитен опера" (партии Радамеса и Манрико в „Аиде" и „Трубадуре" Верди), положившим начало его систематическому сотрудничеству с этой труппой.
Искусство Карло Бергонци знакомо советским слушателям не только по его многочисленным записям. В 1964 году певец приезжал в Москву в составе артистов миланского театра „Ла Скала". Он был одним из немногих исполнителей и единственным тенором, которому руководство труппы доверило исполнение ведущих партий сразу в двух гастрольных спектаклях (причем это не было запланировано заранее и произошло уже в ходе гастролей). И на этот раз Бергонци снова проявил качество, особенно ценное для артиста оперного театра, — легкость, с которой он „входит" в новый для себя спектакль, общается с новыми партнерами. В Москве певец с большим успехом исполнил партии Эдгара в „Лючии ди Ламмермур" Доницетти и Манрико в „Трубадуре" Верди, пел теноровую партию в „Реквиеме" Верди, вместе с другими солистами „Ла Скала" выступил в концертных программах.
Бергонци неоднократно пел в спектаклях с участием ведущих советских артистов: он был партнером Елены Образцовой в „Аиде" (Висбаден, 1972; нью-йоркская „Метрополитен опера", 1976), Ирины Архиповой в юбилейной постановке „Сельской чести" Масканьи (Ливорно, 1981).
Огромные трудности встали перед певцом при записи комплекта, включившего 31 арию из опер Джузеппе Верди. Исполнение программы записанной в короткий срок, потребовало от вокалиста умения перестроиться от стиля ранних опер („Альзира", „Корсар", „Битва при Леньяно"), где теноровые партии насыщены виртуозными пассажами и фиоритурами в духе Доницетти, — к более поздним ариям, предназначенным уже для тенора di forza, т. е. крепкого, драматического. Бергонци продемонстрировал замечательное вокальное мастерство и высокую исполнительскую культуру, безупречное чувство стиля. Недаром о нем говорят, что „он прежде всего музыкант, а уже потом тенор". Бергонци обладает совершенным певческим дыханием, что очень помогает при исполнении музыки Верди с ее протяженными вокальными фразами. Другим, особенно важным для опер Верди достоинством артиста является его умение сохранять насыщенность звучания в „пиано" и „пианиссимо" практически во всем диапазоне голоса.
Прекрасная музыкальность, великолепная техника, умение адаптировать свой голосовой аппарат к исполнению самой разнохарактерной музыки (в репертуаре артиста 67 опер, огромное количество песен, камерная музыка, старинные арии) сделали Карло Бергонци одним из самых популярных теноров нашего времени.
Л. Рыжов
Увлечение музыкой пришло к Карло Бергонци рано. Он брал уроки фортепиано, пел в хоре. Заниматься вокалом начал у Синчеро Пизарони, затем у баритона Эдмондо Грандини. В Пармской консерватории имени Арриго Бойто его педагогом был известный маэстро Эдмондо Кампогальяни (среди его учениц — Рената Тебальди, одна из самых знаменитых певиц XX века). Кампогальяни обучил Карло Бергонци правильному певческому дыханию, что в дальнейшем явилось основой успехов артиста на оперной сцене. Однако педагог вел его как баритона. Именно в этом амплуа он и предстал в 1947 году перед авторитетной комиссией миланского театра „Ла Скала".
Дебютом Карло Бергонци на оперной сцене стала партия Фигаро („Севильский цирюльник" Дж. Россини), которую он спел в 1948 году в городе Лечче. В течение следующих двух лет он продолжал выступать как баритон, но без особого успеха, испытывая трудности как в верхнем, так и в нижнем регистрах голоса. Однако исполнял ряд ведущих партий и однажды даже заменил знаменитого Тито Гобби в партии Риголетто.
Перемена в судьбе Бергонци произошла 12 октября 1950 года: в этот день за кулисами театра Гольдони в Ливорно, распеваясь перед спектаклем, певец неожиданно взял верхнее теноровое „до". После трех месяцев самостоятельной работы он снова дебютировал на оперной сцене уже в качестве тенора (партия Андре Шенье в одноименной опере У. Джордано). Это произошло 12 января 1951 года в городе Бари в Апулии.
Постепенно имя нового тенора приобретает известность. Он поет разнообразный репертуар на сценах итальянских провинциальных театров, и уже в этот период намечается тяготение певца к операм своего великого земляка Джузеппе Верди. В 1951 году Итальянское радио привлекает Бергонци к участию в спектаклях, посвященных пятидесятилетию со дня смерти Верди: он выступает в постановках таких редко исполняемых опер композитора, как „Двое Фоскари", „Жанна Д'Арк", „Оберто", „Симон Бокканегра".
Этапным в оперной карьере Карло Бергонци стал 1953 год. 24 марта он дебютировал в миланском театре „Ла Скала" в мировой премьере оперы современного итальянского композитора Наполи „Мазаньело", а спустя некоторое время спел партию Альваро в „Силе судьбы" Верди в лондонском театре „Ковент-Гарден".
В 1955 году Бергонци впервые гастролировал в США: в Чикаго он исполнял партии Генри в „Плаще" Дж. Пуччини и Туридду в „Сельской чести" П. Масканьи. Следующий сезон ознаменовался для певца дебютом на сцене нью-йоркского театра „Метрополитен опера" (партии Радамеса и Манрико в „Аиде" и „Трубадуре" Верди), положившим начало его систематическому сотрудничеству с этой труппой.
Искусство Карло Бергонци знакомо советским слушателям не только по его многочисленным записям. В 1964 году певец приезжал в Москву в составе артистов миланского театра „Ла Скала". Он был одним из немногих исполнителей и единственным тенором, которому руководство труппы доверило исполнение ведущих партий сразу в двух гастрольных спектаклях (причем это не было запланировано заранее и произошло уже в ходе гастролей). И на этот раз Бергонци снова проявил качество, особенно ценное для артиста оперного театра, — легкость, с которой он „входит" в новый для себя спектакль, общается с новыми партнерами. В Москве певец с большим успехом исполнил партии Эдгара в „Лючии ди Ламмермур" Доницетти и Манрико в „Трубадуре" Верди, пел теноровую партию в „Реквиеме" Верди, вместе с другими солистами „Ла Скала" выступил в концертных программах.
Бергонци неоднократно пел в спектаклях с участием ведущих советских артистов: он был партнером Елены Образцовой в „Аиде" (Висбаден, 1972; нью-йоркская „Метрополитен опера", 1976), Ирины Архиповой в юбилейной постановке „Сельской чести" Масканьи (Ливорно, 1981).
Огромные трудности встали перед певцом при записи комплекта, включившего 31 арию из опер Джузеппе Верди. Исполнение программы записанной в короткий срок, потребовало от вокалиста умения перестроиться от стиля ранних опер („Альзира", „Корсар", „Битва при Леньяно"), где теноровые партии насыщены виртуозными пассажами и фиоритурами в духе Доницетти, — к более поздним ариям, предназначенным уже для тенора di forza, т. е. крепкого, драматического. Бергонци продемонстрировал замечательное вокальное мастерство и высокую исполнительскую культуру, безупречное чувство стиля. Недаром о нем говорят, что „он прежде всего музыкант, а уже потом тенор". Бергонци обладает совершенным певческим дыханием, что очень помогает при исполнении музыки Верди с ее протяженными вокальными фразами. Другим, особенно важным для опер Верди достоинством артиста является его умение сохранять насыщенность звучания в „пиано" и „пианиссимо" практически во всем диапазоне голоса.
Прекрасная музыкальность, великолепная техника, умение адаптировать свой голосовой аппарат к исполнению самой разнохарактерной музыки (в репертуаре артиста 67 опер, огромное количество песен, камерная музыка, старинные арии) сделали Карло Бергонци одним из самых популярных теноров нашего времени.
Л. Рыжов