13 дней
О сайте
5 | М10—38047-8 1975 |
Albert Magnus / 2015-10-23 12:54:21
| Сергей КУСЕВИЦКИЙ (1874–1951) Бостонский симфонический оркестр Пётр Ильич ЧАЙКОВСКИЙ (1840–1893) Симфония №4 фа минор, соч. 36 Сторона 1: 1. I. Andante sostenuto. Moderato con anima Сторона 2: 2. II. Andantino in modo di canzone 3. III. Scherzo. Pizzicato ostinato. Allegro 4. IV. Finale. Allegro con fuoco Архивная запись Серия «Выдающиеся дирижёры» _____________________________________________ SERGE KOUSSEVITZKY conductor Boston Symphony Orchestra P. TCHAIKOVSKY Symphony No. 4 in F minor, Op. 36 |
Albert Magnus / 2015-10-23 13:02:54 / Редакция № 1: 2017-11-09 16:24:29
| Творческий путь Сергея Александровича Кусевицкого (1874-1951) отчетливо разделяется на несколько периодов, каждый из которых по-своему знаменателен. Кусевицкий дебютировал за дирижерским пультом в 1906 году, уже будучи музыкантом с мировым именем: широкую известность принесли ему выступления качестве контрабасиста-виртуоза. Но эта столь редкая профессия не была целью его жизни. С детских лет проявив музыкальную одаренность, он получил начальное образование под руководством отца - профессионального музыканта, а когда ему исполнилось четырнадцать лет, отправился из родного города Вышнего Волочка в Москву для продолжения учебы. В Филармоническом училище, куда поступал Кусевицкий, оставалась лишь вакансия в класс контрабаса, и он был туда принят. Уже спустя несколько лет сольные концерты контрабасиста Кусевицкого в России и за рубежом приобрели значительную популярность. Но молодой артист мечтал стать дирижером и отправился в Берлин, где учился в Высшей музыкальной школе у К. Мука. Огромное воздействие оказали на Кусевицкого концерты А. Никиша, который на всю жизнь стал для него образцом. После первых успешных дирижерских выступлений Кусевицкий основал в Москве собственный оркестр. Он давал циклы концертов в Москве и Петербурге, устраивал фестивали, посвященные мастерам классической музыки, несколько лет подряд путешествовал по Волге, давая концерты в прибрежных городах и селах. Уже тогда Кусевицкий снискал себе репутацию горячего пропагандиста современной музыки. Он был первым исполнителем многих произведений Скрябина, Прокофьева, Мясковского, Глиэра и других русских композиторов. Следующий, короткий, но значительный этап деятельности артиста связан с Парижем, где он жил в начале двадцатых годов. В «Концертах Кусевицкого» парижане познакомились со многими сочинениями русских классиков и современных композиторов. В 1921 году под его управлением были поставлены в парижском театре «Гранд Опера» «Борис Годунов» и «Хованщина» Мусоргского. Вместе с тем репертуар дирижера значительно расширился за счет современной музыки Франции. Он был первым исполнителем ряда произведений, в числе которых — «Пасифик 231» Онеггера и «Сарабанда и танец» Дебюсси в оркестровке Равеля. В 1924 году Сергея Кусевицкого пригласили в США главным дирижером Бостонского оркестра. На этом посту он оставался до самой смерти и проявил себя как талантливый дирижер и педагог. Работая в Бостоне, Кусевицкий продолжал оставаться неутомимым искателем, пропагандистом нового. Десятки сочинений американских авторов обязаны ему своим исполнением. Его репертуар включал и громадное число произведений симфонистов классиков, русских и французских композиторов. Среди сделанных под его управлением записей произведения Чайковского и Бетховена, Прокофьева и Скрябина, Мендельсона и Рихарда Штрауса, Дебюсси и Равеля. «Когда пламя творчества горит в нем, - писал критик, - его Бетховен может быть грандиозен, его Брамс - глубок, его Чайковский - захватывающ. Но его темперамент и талант особенно эффективно проявляются в блестящей оркестровке, динамичных ритмах и сверкающих гармониях современных композиторов». Портрет Кусевицкого-дирижера набросал в одной из своих статей известный английский музыковед Э. Ньюмен. Он писал: «Чем больше артист воспламеняется, тем холоднее должна быть голова и рука, которая управляет этим огнем. Кусевицкий обладает этим центральным льдом в высшей степени. Я думаю, что почти невозможно довести некоторые произведения до более острой кульминации нервного накала, чем это делает он. Но нервозность никогда не захватывает его руку. Она - слуга Кусевицкого, а не его хозяин. Волнение у него всегда полностью контролируется; одна большая пластическая линия пронизывает все исполнение от начала до конца». Живя в Америке, Кусевицкий не ограничивался дирижерской деятельностью. Он был организатором Беркширского музыкального центра, где ежегодно руководил курсами молодых дирижеров, и летнего музыкального фестиваля в Танглвуде. В годы второй мировой войны артист активно участвовал в организации помощи Советскому Союзу, был президентом музыкальной Секции Национального совета американо-советской дружбы, а в 1946 году - организатором Американо-Советского музыкального общества. (В сб. «Современные дирижеры». «Советский композитор», 1969.) Жанр симфонии неизменно привлекал Петра Ильича Чайковского в течение всей его творческой жизни. Сочинение симфонии - «самой лиричной из Bсex музыкальных форм» - было для Чайковского «музыкальной исповедью души». В симфониях (как и во многих своих операх) Чайковский ставит большие, сложные проблемы человеческого бытия, проблему жизни и смерти, возможность преодоления роковых препятствий, встающих на пути человеческого счастья и т. п. Симфонии Чайковского являются произведениями программными в широком смысле этого слова, но содержание их, большей частью, не настолько конкретно, чтобы его можно было «перевести на ясные и определенные последования слов», и потому Чайковский не хотел раскрывать программы своих симфоний (хотя известно, что при сочинении последних симфоний автор каждый раз набрасывал себе план развития содержания). Симфония № 4 фа минор написана Чайковским в 1877 году - начата в мае в Москве, окончена в декабре в Италии. Первое исполнение ее состоялось 10 февраля 1878 года в Москве под управлением Н. Рубинштейна. Программу ее Чайковский изложил в одном из писем к Н. Ф. фон Мекк (17/II, 1878), которой эта симфония посвящена. Однако в музыке симфонии сказано гораздо больше, сильнее, образнее, чем в словах программы. И поэтому программой этой нужно пользоваться осторожно; она может служить лишь канвой, помогающей лучше услышать и яснее понять подлинное содержание этого выдающегося произведения. Содержание симфонии № 4 - стремление человека к счастью, страстная длительная борьба за право на счастье, борьба с тяжелой судьбой, преследующей человека всюду и отступающей только в момент единения его с народом. Эта тема, столь характерная для передового русского искусства второй половины XIX века, поднята Чайковским в его симфонии до подлинно философских обобщений о цели и смысле жизни. Первая часть симфонии открывается жестким звучанием фанфар, в нем слышится что-то враждебное, угрожающее, и вместе с тем, сильное. Этот музыкальный образ встречается в симфонии несколько раз; появляется он всегда неожиданно, сразу разрушая собою все, что было светлого и радостното. Вступление это, по выражению Чайковского, «зерно всей симфонии, безусловно, главная мысль. Это Фатум, это та роковая сила, которая мешает порыву к счастью дойти до цели...» Из этого мотива возникает сначала только несколько взволнованная и беспокойная, затем стремительная, порывистая, мятущаяся тема. В программе Чайковского сказано об этой теме: «остается смириться и бесплодно тосковать. Безотрадное и безнадежное чувство делается все сильнее и более жгуче». Совершенно иной мир, мир безмятежных светлых грез имеет побочная партия: «Не лучше ли отвернуться от действительности и погрузиться в грезы», - читаем мы в программе. От безмятежной, проникающей в душу мелодии автор переводит нас к следующей теме, как будто убаюкивающей, заставляющей окончательно забыть о недавно пережитых волнениях. «Грезы мало-помалу охватили душу вполне. Все мрачное, безотрадное, забыто. Вот оно, вот оно счастье». Но нет, это только иллюзия счастья. Внезапно в этот светлый мир врываются фанфары вступления, врываются жестоко, грубо, властно. Вот подлинная действительность, окружающая героя. От сладких, нежных грез о счастье не остается следа. «И так - вся жизнь есть непрерывное чередование тяжелой действительности со скоропреходящими сновидениями и грезами о счастье», — говорит Чайковский. Ответ еще не найден. Никакого вывода, решения. Наоборот, в конце первой части вновь драматически звучит тема главной партии, звучит как настойчивый вопрос, как отчаянный вызов. Вторая часть - медленная, сравнительно спокойная. Музыка ее напевна. По словам Чайковского, вторая часть симфонии выражает «...то меланхолическое чувство, которое является вечерком, когда сидишь один, от работы устал, взял книгу, но она выпала из рук. Явились целым роем воспоминания. И грустно, что так много уж было, да прошло, и приятно вспомнить молодость. Вспомнилось многое. Были минуты радостные… Были и тяжелые моменты, незаменимые утраты. Все это где-то далеко. И грустно и как-то сладко погружаться в прошлое». Основная тема второй части - задумчивая лирическая песня. Это одна из лучших лирических мелодий у Чайковского: печально звучит она сначала у гобоя, затем ее поют виолончели с подголоском кларнетов. Постепенно присоединяются все новые инструменты. Песня разрастается, звучит все шире, смелее, в полный голос. Тема среднего раздела несколько иного характера, развитие ее звучит как большой душевный порыв. Но постепенно все успокаивается, и опять возвращается песня. Ее поют скрипки. Переходя от инструмента к инструменту, она звучит все тише и тише и постепенно затихает совсем. Третья часть симфонии - скерцо. «Это капризные арабески, неуловимые образы, которые переносятся в воображении... На душе не весело, но и не грустно. Ни о чем не думаешь, Даешь волю воображению, и оно почему-то пустилось рисовать странные рисунки... Среди них вдруг вспомнилась картинка подкутивших мужиков и уличная песенка... Это те совершенно несвязанные образы, которые проносятся в голове, когда засыпаешь. Они не имеют ничего общего с действительностью: они странны, дики и несвязны». Все, о чем говорит здесь композитор, отчетливо слышно в музыке: стремительный поток пиццикато всей струнной группы рисует легкое движение «неуловимых образов». Внезапно движение застывает, чтобы уступить место веселой народной пляске. Здесь композитор использует прием подражая гармонике и военному оркестру, звучащему где-то вдалеке. Заканчивается скерцо повторением всех уже появлявшихся тем, но в несколько измененном виде. Четвертая часть - финал симфонии - окончание драмы, начатой в первой части. «Если ты в самом себе не находишь мотивов для радостей, смотри на других людей. Ступай в народ. Смотри, как он умеет веселиться. Пеняй на себя и не говори, что все на свете грустно. Есть простые, но сильные радости...» Открывает финал могучее tutti (полное звучаниевсего оркестра), сопровождающееся стремительной лавиной пассажей. Вслед за этим в мужественном волевом ритме проводится тема русской народной песни «Во поле береза стояла». Мелодия ее в дальнейшем становится источником широкого драматургического развития части. Второй темой финала является жизнерадостный ликующий мир, бодрый и легкий по ритмической поступи, нарядный по инструментовке. В конце части вновь возникает фанфарная тема выступления. Она обрывает широко развернувшуюся кипучую стихию массового ликования. Но это лишь короткий эпизод. Ничто не может ни нарушить, ни поколебать народного веселья, возобновляющегося с новой силой. А. Биркенгоф |
Евгений Вадимович / 2023-04-06 21:27:06