Аркадий ШИЛКЛОПЕР и Михаил КАРЕТНИКОВ (джаз-дуэт). «Движение»

English

Авторизация

№

Альбомы Комментарии Коллекция Произведения Этикетки Конверты Указатель Публикации Участники Форум

1 час

О сайте

Аркадий ШИЛКЛОПЕР и Михаил КАРЕТНИКОВ (джаз-дуэт). «Движение»

С60 26043 003

1987, дата записи: 1987

Alder / 2013-01-05 11:02:25 / Редакция № 5: 2025-04-19 20:01:59

Показать произведения

Сторона 1
ВОЛШЕБНЫЙ РОГ (А. Шилклопер) — 6.21
ДВИЖЕНИЕ (Д. Бест) — 3.08
ТАНЦЫ В СУМЕРКАХ (А. Шварц) — 4.07
ТИХО, КАК НА ВОСХОДЕ СОЛНЦА (3. Ромберг) — 2.47
Аркадий Шилклопер, валторна (1 —3), ягдхорн (4)
Михаил Каретников, контрабас

Сторона 2
САМБА ОРФЕЯ (Л. Бонфа) —3.04
БЛЮЗ ДЛЯ ГААГИ (Д. Пасс, Н. Педерсен) — 5.33
ФЕЛИСИДАДО (А. Жобим) — 4.32
БАС-БРАСС-БУГИ (М. Каретников) — 3.12
Аркадий Шилклопер, валторна (1 — 3), ягдхорн (4)
Михаил Каретников, контрабас

Звукорежиссер Р. Рагимов
Редактор И. Йотко
Художник М. Лунин
Фото А. Сигаева, В. Евтимьева

Цифровое издание MEL CO 1541

©«МЕЛОДИЯ», 1987
Всесоюзная студия грамзаписи. 1987
Апрелевский ордена Ленина завод грампластинок
1987 Зак. 557. Тираж 5000
Арт. 11-1. Цена 2 руб. 50 коп.

«Для контрабасиста джазовый дуэт — серьезное испытание. Особенно, если его партнер — исполнитель на духовом инструменте, а не пианист или гитарист. Контрабас должен показать гармонию, вести ритм, а иногда и дать второй голос, контрапункт, сыграть соло и вообще быть готовым все взять на себя. При столь малом наборе выразительных средств мы не имеем права допускать в игре композиционных или исполнительских просчетов. У нас и случайности должны быть сведены к минимуму».
Так считает контрабасист Михаил Каретников, дуэт которого с валторнистом Аркадием Шилклопером стал, пожалуй, самым ярким дебютом московского джаз-фестиваля 1984 года.
Михаил Каретников (р. 1945) увлекся джазом и начал заниматься музыкой сравнительно поздно — с восемнадцати лет. Инструмент выбрал сразу и уже через два года пошел работать в Московское объединение музыкальных ансамблей контрабасистом. Пройдя такую первоначальную практику и проверку, поступил в училище, потом, спустя три года, наверстывая время, перевелся в Гнесинский институт и окончил его в 1977 году. Одновременно он серьезно занимался джазом в ансамблях Юрия Чугунова и Германа Лукьянова, выступил на московском фестивале «Джаз–78», аккомпанируя дуэту сестер Каретниковых. Его профессиональная судьба быстро развивалась вперед и вверх: оркестр Театра эстрады, Эстрадно-симфонический оркестр Гостелерадио, оркестр Государственного академического Большого театра Союза ССР.
Аркадий Шилклопер (р. 1956) играет на валторне с детства. Сначала в московской Военно-музыкальной школе, потом, во время службы в армии, в духовом оркестре, потом в рябининском классе Гнесинского института, откуда, еще до защиты диплома, с третьего курса его взяли в оркестр Большого театра. Есть музыканты, одержимые своим инструментом, и, видимо, таков Шилклопер. Студенческой скамьи и пульта в оркестровой яме не хватало для утоления его музыкантского аппетита. Он записывается в джазовую студию, год занимается свингом в биг-бэнде у Лаци Олаха, ищет пути соединения джаза, рока и камерной музыки в ансамбле Александра Айзенштадта, сближается с Юрием Чугуновым и участвует в его оркестровых и ансамблевых программах вместе со скрипачом Фёдором Левинштейном, барабанщиком Рафаэлем Галиуллиным.
Однако к началу 80-х годов его джазовая деятельность сошла на нет. То же самое случилось и с Каретниковым. Часто видя обоих среди публики на джазовых концертах и фестивалях и замечая в их глазах творческую тоску, я предложил им образовать ансамбль, мотивируя это тем, что дуэта валторны и контрабаса в мировом джазе еще не было. Обоим мысль показалась дикой. По-моему, они испугались перспективы дебютировать в камерной программе московского джаз-фестиваля. Тогда я сказал: «Даже если у вас что-то не получится, публика простит вам все, узнав, что вы играете в Большом театре». Они рассмеялись и согласились.
Их возвращению в джаз все — и музыканты и публика — как-то очень обрадовались. Действительно, наша джазовая семья пополнилась двумя незаурядными мастерами. У обоих за плечами было по двадцать лет игры. И ансамбль у них получился очень своеобразный. Каретников избрал для себя подчеркнуто полифоническую, полную ритмических контрапунктов манеру, а Шилклопер поразил техникой, виртуозно скроенными фразами, легкостью свинга, нетрадиционными приемами игры.
Выбор пьес для их первой пластинки достаточно разнообразен. Цитаты из «Лебединого», «Игоря», «Гаянэ», в финале «Полет шмеля» — это их производственная тематика. В джазовых дуэтах наложение цитат выглядит очень выигрышно, и таких мест немало в этом альбоме. Однако других наложений здесь нет, на пластинке мы слышим то, что в действительности звучало в студии. Так, в «Волшебном роге» вступительная каденция сыграна Шилклопером над струнами открытого рояля, которые, резонируя, создавали ему необычный аккомпанемент. А вот в «Бас-брасс-буги» звучат риффы трех духовых инструментов. Это три ягдхорна — только здесь была повторная запись. Ягдхорн (охотничий рожок) — редкий инструмент, подарок Шилклоперу от фабрики «Вельтклянг» (Германия). Это как бы вдвое уменьшенная валторна, этакий валторновый корнет. В джазе до Шилклопера его никто не пробовал, а инструмент прекрасный. Правда, в руках мастера, а тут у Шилклопера, по-моему, просто нет равных. Но относится он к этому без пафоса. В «Фелисидадо» он играет на сурдинах и на раструбе валторны как на бонгах, хлопает ее в мундштук и вообще обращается кое-как.
«Играть джаз на валторне равносильно самоубийству, — сказал Шилклопер после записи этой пластинки. — В джазе интонация, произнесение звука имеет первостепенную важность, а у валторны неконкретное звучание, много обертонов, слабая атака. Да и технически она намного сложнее трубы или тромбона. Здесь на одной аппликатуре можно издать дюжину звуков, а гамму второй октавы вообще можно сыграть на одних губах. А как много зависит от марки инструмента! Что-то лучше сыграть на “Холтоне”, что-то на “Вельтклянге”».
Верно, валторнистов в джазе можно сосчитать по пальцам одной руки: Джулиус Уоткинс, Том Варнер, Джон Кларк, Уилли Рафф. Не так уж давно то же самое было с вибрафонистами. В джазе бывает, что какой-то чудак вдруг появляется с «неджазовым» инструментом. Оскар Петтифорд играл на пикколо-басе, Юсеф Латиф на гобое, Элис Колтрейн — на арфе. В джазе можно играть на всем. Но есть джазмены, своим исключительным талантом и мастерством прославившие любимый инструмент, который был до этого на вторых ролях, сделавшие его, если хотите, модным. Джерри Маллиген сделал это с баритон-саксофоном, Туте Тильманс — с губной гармошкой. Я очень надеюсь, что Аркадий Шилклопер вызовет приток интереса к валторне.
Так или иначе, дуэт бросил вызов. Кто поднимет перчатку?
Алексей Баташев

Alder / 2013-01-05 11:02:25 / Редакция № 8: 2025-04-19 20:03:56